— Прошу прощения, что организовал нашу встречу в такой спешке, — произнес я вступительное слово, — но я не хотел уезжать, не познакомившись с вами. Ваши произведения — то, что нужно нам: мне и моему издательству «Абракоптуль». Я прочитал несколько ваших книг. Их необычная популярность меня впечатлила.
— Меня тоже, — ответила Халина Ментиросо с ноткой горечи. — Быть может, объяснение следует искать во врожденной наивности женщин, связанной с бесспорным вероломством мужчин. А может, все решает высокий тираж и низкая цена. В этом вы должны разбираться лучше меня. Я согласилась сюда прийти, чтобы поесть, так что давайте не будем о том, что портит мне аппетит. Меня сегодня и без того расстроил разговор с моей несносной дочерью Анеткой. А если вас интересуют переводы, пожалуйста, позвоните в «Гарцовник-эдиторс». Всем этим занимаются они.
Я, с одной стороны, обрадовался открытию, что кроме меня на свете есть еще люди, которые знают себе цену, твердо стоят на земле и понимают, что находится как над, так и под ними, если под ними найдется что-нибудь, кроме дна. Но, с другой стороны, я ведь пришел сюда именно затем, чтобы поговорить о том, о чем она говорить не хотела. Разработка темы несносной дочери вряд ли продвинула бы дело, а потому я судорожно ухватился за прежнюю провальную тактику, вернувшись на полосу препятствий, где не далее как минуту назад потерпел фиаско.
— Видите ли, — упрямо побрел я дальше, — мне просто любопытно, как это у вас получается: вы столько пишете, и всегда об одном и том же, а, тем не менее, постоянно находите новые слова, новые фразы, не повторяетесь, и каждая история написана совсем по-другому… Ваш неизменный профессионализм, ваше уважение к читателю покорили меня с первой же страницы…
Я видел, как Халина Ментиросо пугается, впадает в замешательство, хмурит брови и смотрит на меня исподлобья. В конце концов она сказала:
— Я вам отвечу с полной откровенностью. Могу я говорить начистоту?
— Буду польщен, — выдохнул я.
— Я всегда была честолюбива и имела большой потенциал. Я хотела писать. Расти. Завоевывать признание критиков и любовь читателей. И так далее. Далее и далее. Вы понимаете?
— Ну конечно, — соврал я.
— Идею писать романы я поначалу считала удачной шуткой. Раньше я, мой муж и один из наших друзей занимались издательской деятельностью совсем иного рода: настоящей, нужной и запрещенной. Когда времена изменились — не без нашего героического участия, — мы решили и дальше издавать книги. Увы, появился свободный рынок, а вместе с ним такие неприятные вещи, как авторские права, маркетинг и конкуренция. Еще какое-то время мы неплохо с этим справлялись, издавая без лицензии иностранные бестселлеры, и тут вдруг выяснилось, что это незаконно. Издательство оказалось на грани банкротства. Эти омерзительные романчики избавили нас от катастрофы, но из-за них мы угодили в беличье колесо зарабатывания денег. Вам это знакомо?
