— Его затапливает во время прилива, — сказал Гектор, когда я тоже пришла к этому выводу. — Вот линия, до которой доходит вода. — Он указал на стену, покрытую снизу наростами. Максимальный уровень — по колено.
Я разочарованно смотрела на пол. Следы того, кто проходил здесь до нас, смыла вода, и мы едва ли сможем отыскать здесь хоть что-нибудь, что помогло бы выследить убийцу.
Фернандо вскрикнул, и все подскочили.
— Простите, — сказал он. — Краб.
Я порадовалась, что надела свои ботинки для пустыни, не пропускающие ни слизь, ни песок, ни ползающих гадов.
Вдруг на стене я увидела вырезанные в ряд узкой полоской знаки.
— Что это? — показала я остальным.
Фернандо поднял фонарь к надписи, буквы были высотой с мой мизинец. Я почувствовала, как амулет мой потеплел.
— Это на древнем языке, — удивленно проговорила Химена. — Из Священной Книги.
Я перевела. «Врата, ведущие к жизни, узки и малы, немногие отыщут их».
Химена протянула руку и провела пальцем по строке. Прежде чем стать моей няней, она училась в монастыре в Амалуре и, как и я, питала неподдельный интерес к древним священным текстам.
— Посмотрите на петлю вот здесь, — сказала она. — И перевернутый знак ударения. Этот стиль письма не используется уже много веков.
— Но о ком это? О тех, кто идет туда или обратно? — задумалась я. — Какие врата «ведут к жизни»?
— Есть только один способ это выяснить, — сказал Гектор, и мне было приятно услышать в его голосе нетерпение.
Коридор становился все уже, и широкие плечи солдат в доспехах едва проходили между стенами из известняка. Хотя было холодно и дул ветерок, я не могла не думать о каменных глыбах над нашими головами. Они такие огромные, такие тяжелые. Целый город возвышается там, над нами. Я волновалась все больше, и тут Фернандо сказал:
— Еще одна лестница.
Эта вела наверх, была не винтовой, а прямой, грубо обтесанной, будто вырубленной громадным топором. К счастью, ступени были чистые, без слизи.
— Фернандо, — сказал Гектор, — убери фонарь.
Стражник убрал фонарь за спину. Химена сделала то же самое со своим, и стало заметно другое свечение, неярко, но отчетливо озарявшее лестницу.
— Думаете, она ведет наверх? — спросила я.
— Мы зашли слишком далеко, — сказал Гектор. — Если не ошибаюсь, мы находимся где-то под Ямами.
Ямы. Самый опасный квартал моего города, где я не могу показаться даже с вооруженной охраной. Все мои предшественники пытались преобразовать это место, с переменным, чаще всего нулевым успехом. Там проститутки, нищие и торговцы краденым создали собственное государство внутри государства, не подчиняющееся моим правилам.
