Гектор повернулся ко мне и с жаром проговорил:
— Ваше величество, если я почувствую опасность, я вытащу вас отсюда, даже против вашей воли, если потребуется.
— Если до этого дойдет, обещаю, что приду в бешенство ненадолго. — Это прозвучало несколько более резко, чем я рассчитывала, — меня раздражало, что он называет меня «величеством» даже среди друзей. — Пошли.
Подниматься было очень больно, и из-за меня все шли невыносимо медленно. Лестница оказалась такой узкой и крутой, что держаться за Гектора было труднее, чем идти самой. Шум воды становился все громче, а свет — ярче. Скоро фонари уже стали не нужны. Я даже представить не могла, что так ярко светило глубоко под землей.
Лестница закончилась. Фернандо разинул рот от изумления, и я хотела было спросить, что он увидел, как сама потеряла дар речи, выйдя на свет.
Лестница заканчивалась площадкой, возвышающейся над самой необыкновенной пещерой из всех, что мне приходилось видеть. Река текла напротив нас вдоль отвесной стены. Вода казалась чистой и ровной, как стекло, хотя непрекращающийся шум свидетельствовал о том, что где-то рядом пороги. Слева стена была испещрена небольшими углублениями, соединенными друг с другом веревочными лестницами и навесными мостами. На полу пещеры стояло несколько больших хижин, кое-как сколоченных из обломков досок.
Люди сновали повсюду, занимаясь своими делами так, будто находились в самом обыкновенном месте. Какая-то женщина сидела у входа в одну из маленьких пещерок и жарила что-то на костре. Перед самой большой хижиной два бородача с обветренными лицами чинили рыболовную сеть. У реки босоногие дети играли в какую-то игру с палками и кожаным мячом.
Свет проникал сквозь щели в потолке пещеры. Освещенные солнцем участки поросли густой зеленью: широколистным плющом, папоротниками и виноградными лозами, почти достававшими до крыш лачуг.
— Целая деревня, — прошептала я, — все это время существовала прямо у нас под ногами.
— Я никогда не слышал об этом месте, — прошептал в ответ Гектор.
Но пещера была устроена так, что звук наших голосов, усиленный эхом, докатился до самих хижин. Все замерли и подняли глаза на нас. Мой собственный страх отражался на их лицах.
Рука Гектора устремилась к рукоятке меча. Он и Фернандо выступили вперед, чтобы закрыть меня от посторонних глаз. Но было слишком поздно, кто-то внизу крикнул:
— Это королева!
Послышались изумленные восклицания, звон посуды, звуки шагов.
Гектор обернулся ко мне.
