Я помог ей устроиться в моем теплом гнездышке. Ровно малое дитя, юркнула она ко мне под одеяло, уткнулась лицом в отвороты пиджака, а коленями — в мои. Голова ее слегка покачивалась на моем плече. Она мостилась, все теснее прижимаясь ко мне, чтоб согреться, щебетала что-то у меня под подбородком, а я, неуклюжий слон, молчал, храня свою залатанную честь ответственного работника. На резком повороте грузовик бросил ее мне на грудь. Я стиснул шапку, крикнул про себя: ну, помогай бог, держись, милая!
Но тут во мне вздыбился тот строгий товарищ, который умеет предусмотреть все.
«Осади!» — гаркнул он.
Клянусь собственной честью и честью своего народа, я не сделал ни малейшей попытки разорвать опутавшие меня узы. Нет, не променяю я дорогое «завтра» на безделку сегодня. Я поборол в себе разъярившегося классового врага и уберег свои руки от цепей, которые, поступи я иначе, сковали бы их уже утром в Лабудоваце.
Девушка мельтешилась все реже. Я хорошо представлял себе ее удивление, презрительную усмешку, укоры, вопросы и на все отвечал мертвенным спокойствием.
Кто на молоке обжегся, дует на воду!
Наконец девушка заснула. Она спала на моей руке, улыбаясь во сне, словно звезды ласкали ей лоб и губы. Я сдерживал дыхание, боясь разбудить ее. Мне известно, что такое стоять на страже не на живот, а на смерть, я мог бы написать об этом целую книгу. Но все это пустяки в сравненье с тем, как я хранил ее покой и сон. Мне было под силу отвести гром от ее головы, чтоб она не проснулась. Поймать гранату на лету в шапку, размонтировать и выбросить по частям на обочину дороги. Только б не нарушить ее детский сон!
Мы подъезжали к Лабудовацу. Я разбудил девушку, хотя до света оставался еще добрый час. Она приподнялась, привела в порядок прическу, разгладила руками измятую юбку и уселась, как в кресле.
— О, как хорошо я спала! А вы, товарищ председатель?
— И я хорошо.
— Прекрасное путешествие, не правда ли?
— Конечно, прекрасное.
— Какой же вы добрый, товарищ председатель!
— Добрый? Первый раз слышу.
— О, это вы только с виду грубый и страшный, а на деле вы мягче тетки, что почти заменила мне мать.
— Да, временами на меня находит.
— Вы ведете себя как настоящий отец, товарищ председатель!
Я чуть не вскрикнул: «Не буди во мне зверя, малышка, не то увидишь, какой я тебе отец! Мне ведь ничего не стоит показать тебе, где раки зимуют».
Вместо этого я степенно кивнул головой.
— Да, я человек внимательный. Такой уж уродился. Что поделаешь! Воспитание!
