Различив недобрый всполох в темных глазах, принцесса поежилась.
— Кажется, мне лучше уйти.
Неприязнь на лице простодушной хуторянки читалась без лишних намеков.
Изольда почти развернулась, как вдруг старушка под стенкой замахала клюкой, заохала.
— Мартэ, внученька!
Та подскочила, обняла ее за немощные плечи.
— Я здесь, бабушка.
И вновь полоумная зашипела, отчаянно тыча в незнакомку в красной накидке. Разобрать сбивчивый шепоток Изольде не удалось. Но Мартэ, дослушав до конца, недовольно кивнула.
— Ждите здесь, — бросила она в сторону и хмуро потопала в дом.
А через минуту выскользнула из-за деревянной двери, сжимая под мышкой какие-то тряпки.
— Это вот одежка моего отца — рубаха, штаны, жилет. Обувки нет — давно протерлась. Бабушка велит отдать — просто так, в дар…
И она боязливо выставила руки, протягивая Изольде скатанные валиком вещи.
— Спасибо! — обрадовалась принцесса. Подарок был как нельзя кстати, ведь платить все равно нечем. — Как же мне отблагодарить вас?
Она привычно тряхнула головой и капюшон сполз, выставив напоказ лоб и украшенные колючей вязью скулы.
— Ничего не нужно, — попятилась Мартэ. От удивления рот ее распахнулся. — Берите и уходите.
Вообразив, насколько возросло бы ее потрясение, стой рядом осязаемый Хёльмвинд, девушка натянула на волосы съехавшую ткань и заспешила прочь. В мыслях вертелась сотня вопросов.
Если первый встреченный в Тьер-на-Вьёр человек узнал в ней терновую ведьму, значит ли это, что на люди здесь лучше не появляться? Или добрая старушка давно помешалась, перепутав легенды с былью?
Тропинка, по которой неслась Изольда, круто взбежала вверх, увлекая ее дальше. Чтобы остановить колдунью, Северному ветру пришлось дохнуть на нее потоком холода.
— К Озерам драконов ты пешком собралась?
— О, Хёльм, — она замедлила шаг, развернулась на каблуках, — слышал, о чем они толковали? У меня душа в пятки ушла.
— Значит, дремучая бабка с нелюдимой внучкой способны испугать тьер-на-вьёр?
— За нее отвечать не стану, но мне от их взглядов стало не по себе… Словно страннику, годы спустя вернувшемуся в разрушенный, безвозвратно изменившийся дом. Охватывают смута, отчаяние…
Ветряным перезвоном верховный подозвал добродушного Блэша и вспрыгнул в седло.
— А еще становится жутко, — не обращая внимания на гарцующего скакуна, продолжила принцесса. — Как в кольце из белых камней…
— Дай мне руку, — повелел Хёльмвинд, подъехав вплотную. Нарезать круги рядом с объятой тревогой колдуньей ему наскучило.
