— Где здесь посидеть можно? Разговор небольшой есть.
— Можно в беседку пройти или в конец двора — там скамейка доминошников.
— Пойдем к доминошникам. В темноте-то они козла небось не забивают… Ну так, Андрей, не надоело твоим ребятам безделье?
— Да у нас каникулы. Скоро в школу, в последний класс. Гори он синим пламенем…
______________
Порой кажется, что во всей нашей системе образования и воспитания произошел какой-то гигантский оползень. Мы много говорили о накоплении знаний в области химии, физики, астрономии, о том, что нужно быть полезным обществу, и все это делали весьма примитивно. Строили гигантские планы, программировали нереальные сроки, вечно кого-то догоняли и катастрофически отстали во всем, а главное — потеряли не одно поколение молодых людей, воспитывающихся в бездуховности.
Стало лавинообразно расти недовольство учащихся. Они начали ставить двойку собственной школе: отношением к ней как к постылой принудиловке, да еще густо замешанной на показухе. Учеба — не в радость — это похуже принудительного труда для взрослых. Это — банкротство официальной, казенной педагогики, которая начинает давать наряду с другими антиобщественными явлениями негативный социальный эффект, минус — эффект для общества.
______________
— Э, нет, так нельзя. — Олег Николаевич щелкнул зажигалкой, и огонь на секунду выхватил из тьмы тяжелый взгляд его черных глаз, светившихся сейчас иронической усмешкой. — Школа тебя образовала, воспитала, а ты так о ней небрежно говоришь.
— Нельзя ли без нравоучений? — буркнул Паук, который сегодня был совсем не расположен к шутливым беседам и всплескам иронии. — Надеюсь, вы не за этим сюда пришли. Говорите о деле.
— Завтра ты, Боксер и Зуб пойдете на дело. Из одного колхоза повезут быков на мясокомбинат. Левое мясо. Шофер об этом знает. У него на руках будет липовая накладная. Зуб наденет милицейскую форму, а вы — повязки общественных контролеров ГАИ. Останавливайте машину и дело сделано. Шофер не выдержит — в штаны наложит. Понял?
— Понял. — Паук поразился, насколько просто и как точно разработана операция.
— Ежели понял, то завтра в четыре утра встречайтесь недалеко от моста, возле разбитого сарая. Видел? О деле должны знать только ты и Боксер. А теперь иди.
Рано утром все трое уже были на проселочной дороге, которая вела к автостраде. Они заняли позицию перед неказистым мостиком, справедливо полагая, что в том месте даже спешащий шофер сбросит скорость. Зуб притаился в кустарнике, а Паук с Боксером вяло перебрасывались в карты, не спуская бдительных глаз с дороги.
