- Ирина-сан, - он делал паузу, чтобы убедиться, что Ирина его внимательно слушает, - передай Кире эти заявки. Пусть она ими займется. - Он клал ей на стол кипу бумажек. - Если у неё возникнут трудности, объясни, что с ними надо делать.
Поначалу я не понимала правил игры и пыталась отчитываться о проделанной работе непосредственно перед Сайто. Когда я открывала рот, он даже не смотрел в мою сторону. Я будто говорила со стеной. В какой-то момент терпение Сайто лопнуло и он попросил Ирину передать мне, чтобы я не беспокоила его понапрасну.
Я вполне привыкла к тому, что Сайто говорил со всеми, а ещё чаще сам с собой, но никак не со мной. Тем ярче остались у меня воспоминания от нашего первого диалога - случился он на повышенных тонах. Мы сидели на собрании в кабинете-аквариуме, обсуждая, как можно повысить эффективность работы отдела.
Озвучив свои предложения, Сайто решил дать слово остальным:
- Есть какие-нибудь идеи? - спросил он басом, ковыряя огромную отвратительную бородавку на указательном пальце левой руки.
Коллеги вжались в спинки кресел и потупили взор, то ли боясь озвучить своё мнение, то ли чтобы не смущать начальника. Сайто ни капли не стеснялся - я сидела рядом с ним и видела, как его давно не стриженные когти теребят черноватый нарост. В тот момент мне больше всего хотелось знать, как выглядит его жена. Я слышала, что она была иностранкой, но не европейкой и не китаянкой - их Сайто, мягко говоря, недолюбливал. Что это за дама, которая терпит его бородавку, его желтоватые ногти, его кряхтение и бытовой деспотизм? За какие коврижки она согласилась пойти с ним под венец? Почему она оставалась с ним под одной крышей второй десяток лет? Я решила, что эта храбрая женщина была слепо-глухо-немой беженкой из густонаселённых трущоб Бангладеша, где крыши фабрик осыпаются прямо на головы рабочих, а трупы вечно недоедающих тружеников бледнолицые эксплуататоры приказывают сжигать вместе с обвалившейся кровлей, чтобы претендовать на бонус за эффективный риск-менеджмент и минимизацию издержек. Из двух зол бедняжка выбрала наименьшую - какую-никакую, но жизнь. Других объяснений феномену сай-танинского брака я не находила.
Как-то неприлично получается, что все молчат, подумала я, и подняла руку. Сайто был так увлечён расковыриванием бородавки, что не обратил на меня никакого внимания. Я подняла руку ещё выше - ноль эмоций. Я чуть кашлянула. Коллеги смотрели на меня со смешанными чувствами.
