— Вспомним, — повторил студент, и на его чистое лицо легла тень смутных и неясных воспоминаний.
— Прекрасная победа Ганнибала. Правда, в результате второй Пунической войны Карфагену пришлось отказаться от всех владений в Испании.
Услышав об этом, студент тут же погрузился в мрачное, безысходное состояние, и профессор, внутренне крепко отругав себя за бестактность, принялся выводить его оттуда:
— Но все-таки Карфаген был еще силен на суше и на Средиземном море. Правда, после поражения Карфагена в войне с нумидийским царем Масиниссой…
— Масиниссой… — не без труда повторил студент и снова исчез в смуте тоски. Вызволить его оттуда дальнейшим ходом исторических событий было уже совершенно невозможно, и профессор как можно мягче и деликатнее стал успокаивать молодого человека:
— Что ж делать, голубчик. Рим не упустил возможности расправиться со своим могущественным противником — из песни слова не выкинешь. В сто сорок девятом году началась трехлетняя осада Карфагена.
Плечи студента вздрогнули, как голуби на подоконнике.
— …Под руководством Корнелия Сципиона Африканского Младшего…
— Африканского Младшего, — повторил студент со дна омута вселенской печали.
— Что мне вам рассказывать, что было дальше, — тяжко вздохнул профессор.
— А вы расскажите, — тихо попросил студент.
— Город был разрушен. Часть территории продана нумидийцам, часть превращена в Римскую провинцию Африки. А вам я ставлю пятерку за глубокое сочувствие к падению Карфагена. Быть может, это событие послужит вашему утешению.
— Послужит, послужит! — радостно вскрикнул студент и вынес зачетку из аудитории на вытянутых руках…
— Вот яму надо выкопать, — сказал прораб двум землекопам, Аглашенному и Терехину.
— Зачем? — удивился Аглашенный.
— Яма нужна, — объяснил прораб.
— Кто сказал? — поинтересовался Аглашенный.
— Я говорю.
— Очень маленькая? — вступил Терехин.
— Три на два и на два в глубину.
— С головой уйдем, — сообразил Терехин.
— К концу сентября и управимся, — прикинул Аглашенный.
— Чтобы сегодня сдать яму в строй действующих. Приду проверю, — пообещал прораб.
— Слушай, Степан, — остановил прораба Аглашенный. — Давно тебя спросить хотел, ты про альбатросов ничего не слыхал?
— Нет, а что говорят?
— Альбатрос — это птица такая агромадная.
— Ну?
— В метр, а размах крыльев у него три с половиной метра.
— Врешь? — догадался прораб.
— Ты дальше слушай. Она, Степан, из семейства буревестников!
— Вот всегда ты так, Аглашенный, с тобой нельзя по-человечески!
