— Я сказала тебе, что вернусь. Тебе не следовало приходить сюда, — она произнесла это тихо, но довольно грубо.
— Это твоя мама? — я проигнорировал ее слова, потому что хотел поддержать ее.
— Да, это моя мама, — она ждала момента, когда я уйду и ее эмоции говорили это.
— Ты говорила, что она поддерживает тебя и заставляет тебя улыбаться, но мне кажется, все наоборот, это делаешь ты.
Адели грубо схватила меня за руку и вывела из комнаты, чтобы ее мама не слышала нас.
— Первые месяцы все так и было, как я и сказала вам. Мы, вроде бы, стали более живыми, но потом у мамы начались проблемы с сердцем, и она не могла что-либо делать сама, ее словно парализовало, — она с трудом сдерживала слезы, чтобы произнести что-нибудь, что бы окончательно сломало меня. — Я согласилась, по указаниям врачей, чтобы ей сделали операцию, но никаких изменений не было на протяжении трех месяцев, и лишь сейчас она смогла хоть немного подниматься на кровати самостоятельно, а ты ещё удивлен, что это я поддерживаю ее, а не она меня?
Адели заплакала и закрыла свое лицо руками, чтобы я не видел этих слез. Я хотел ее обнять, но она ударила меня по груди и стала плакать сильнее.
— Что? Что ты ещё хочешь узнать?!
Я взял её за плечи, чтобы успокоить, и провел большим пальцем по щеке, стерев слезы, которые делали ее и до того уставшее лицо, еще более уставшим и безжизненным.
— Тише, тише, я больше не скажу ничего, ладно? Ты же знаешь, что я глупый и поэтому могу сказать много ерунды, — она крепко обняла меня, когда услышала эти успокаивающие слова и поняла, что я не собираюсь уходить, узнав о ней настоящей.
— Когда ты в последний раз нормально спала? — я хотел задать ей этот вопрос, как только увидел ее сегодня.
— Ну, пару дней назад мне удалось поспать на работе один час, — она виновато посмотрела на меня, потому что понимала, что один час сна — это не нормально.
— Понятно, — я вздохнул. — Значит так, ты иди поспи, тебе это необходимо.
— Но как же мама, мне нужно приглядывать за ней, а еще я не закончила уборку.
— Иди, об остальном не беспокойся, я присмотрю за твоей мамой, хорошо?
Адели кивнула и осторожно приблизилась к моему лицу, чтобы поцеловать меня. Мне показался этот жест молчаливым» спасибо», которое она боялась произнести, а моей благодарностью за ее поддержку могла быть лишь эта малая помощь, которую я оказывал сейчас.
Адели неуверенно пошла в свою комнату, чтобы отдохнуть, а я вернулся обратно в комнату, где находилась ее мама, чтобы присмотреть за ней.
