Взглядом уже поднаторевшего в пансионате жителя Том окинул собравшихся. Почти все были новичками, каким был и он всего три дня назад. Только теперь у Извекова впереди была работа — заливка, лодирование, — а у этих едва началась акклиматизация. Из присутствующих только одна девица приехала сюда, кажется, раньше Тома. И она, очевидно, уже проходила заливку. Выглядела девушка какой-то больной: под глазами залегли тени, губы запеклись. К тому же она была совсем не во вкусе Тома — тощая, едва ли не изможденная, высокая и плоская, как доска.
Том сидел, посматривая то в телевизор на привычные рожи комментаторов, то украдкой на окружающих его людей. Вдруг рядом с ним заскрипело кресло, и плоскогрудая дева опустилась, почти навалившись на Извекова плечом. На него самого она не смотрела, как и Том на нее, но зашептала ему на ухо, чтобы другие не слышали:
— Посмотри на этих… — Она довольно вульгарно выругалась. — Все бурлят, кипят паром, писают кипятком… Все хотят стать умнее, образованнее и не догадываются, чего от них потребует эта работа.
— Я тоже еще не проходил лодирования, — признался Извеков. — У меня назначено на завтра.
— Сколько? — прищурилась девушка и тут же кивнула, так что Том не успел ответить. — Вижу, что много. Часов пятьсот, верно? Я тоже думала, что это чепуха, что за пару недель справлюсь. А сижу тут уже полтора месяца. — Она вдруг улыбнулась подрагивающими, некрасивыми губами. — Перешла уже на всемирную историю. А всего-то хотела педагогику и психоанализ.
— Вы кто по специальности… — начал было Том, но девица не умела слушать. Или не хотела. Она пришла сюда, чтобы выговориться самой.
— Дети. Меня интересуют только дети. Своих-то не будет уже… Это, как тут сказали, мотивирующий травматизм. А потом… Я путанно говорю, устала. Сегодня под записью часа два провела, с полуторной скоростью. То есть, считай, без малого — три часика.
— Значит, это возможно? Я думал, это очень трудно. Моего соседа всего-то продержали под… записью два часа. А выглядит, будто напился до отравления.
— На всяких тупиц не равняйся, — предупредила девица. — И не переживай. Тут жить можно, только с любовью туговато… Я тебе не просто так сказала, что меня дети интересуют. Сам процесс тоже… — Она улыбнулась собственной шутке.
— Кажется, мне необходимо сегодня как следует выспаться, — сказал Том.
И почти откровенно убежал. Девица проводила его красноречивым взглядом, но Извеков решения своего не изменил. Ко всему прочему у нее оказались еще и плохие зубы, а этого он не переносил. Так был устроен. Кроме того, выспаться ему действительно следовало получше.
