— Статью?.. — удивился врач. — Когда пишете?
— По ночам чаще всего, когда теряет бдительность сестра или когда не спится. Сегодня, правда, совсем немного писал.
— До без четверти четыре? — осуждающе заметил врач. — Сознавайтесь… Вам же запрещено было.
— Правильно — было. Я тоже ловлю вас на слове, доктор. Было! А теперь мне лучше, вы же сами установили. Вот и пишу. В голове, конечно, — он опять выпростал из-под одеяла руку, — а сейчас вызовите мне, пожалуйста, стенографистку.
Врач в очередной раз отступил перед больным. Но отступил с предельной осторожностью. Перед тем как дать согласие на вызов стенографистки, спросил:
— Материал, надеюсь, не секретный, Владимир Ильич?
— В том-то и дело, что секретный. Совершенно секретный, доктор…
— Вы же сказали, что статью будете диктовать. Разве бывают секретные статьи?
Ленин смутился, но только на мгновение:
— Вы знаете, доктор, иногда бывают. В первом варианте. Так что, когда начну диктовку, вы уж меня извините…
— О, разумеется, разумеется, Владимир Ильич! — воскликнул врач, но на всякий случай красноречиво подбросил в ладони цепочку «Лонжина». Выйти-то из комнаты я, мол, выйду, но дальше — ни шагу, имейте в виду. Как прикованный цепью буду сидеть под дверью.
Тяжелый вздох вырвался из груди больного. Но если быть совершенно точным — он торжествовал: пусть крохотная, но опять победа. Где пять минут, там и десять, где десять, там и все полчаса. А главное — работа начинается сегодня же, совсем скоро!
Спустя какое-то время пришла к Ленину стенографистка. Врач сразу вышел, плотно притворив за собой чуть скрипнувшую дверь.
Ленин приступил к делу и, конечно, не заметил, как прошли, промчались отпущенные ему драгоценные минуты.
Скоро дверь снова скрипнула — на пороге стоял неумолимый доктор:
— Все, Владимир Ильич. Все, все, все! Уговор дороже денег.
Стенографистка собрала свои бумаги, стала прощаться:
— До свидания, Владимир Ильич. До свидания, доктор.
— До завтрашнего утра, — уточнил Ленин и сказал, что завтра они поработают, может быть, немного больше.
— Я могу на это рассчитывать, доктор? Или нет?
— Ничего определенного обещать не могу, — ответил тот. — Все будет зависеть от вас, от вашего самочувствия, Владимир Ильич.
— Самочувствие будет хорошим. Сон — нормальным. Пульс — ритмичным, глубокого наполнения, — уверил больной врача. И, дождавшись, когда стенографистка вышла, добавил: — Особенно если бы вы были так добры и прислали бы ко мне еще и мастера.
