с лицом жука – все они, по слухам, где-то блуждают.
У Тибо сирена замочных скважин. Работа Виктора Браунера. Женщина с двумя лицами, в накидке с оскаленной мордой ягуара. Нарисовали ее на бумаге, но потом какая-то сила перенесла незаконченный набросок со всеми лишними штрихами на карту.
Однако Тибо – слишком осторожный игрок. Он все еще не выбрался из болота угрызений совести. Он идет вместе с изысканным трупом, воплощением безумной любви[31], переживая неделю доброты[32].
– Сегодня вечером, – говорит Сэм. Они разбили лагерь в сохранившемся кафе. – Я должна сделать еще одно фото.
Тибо смотрит в окно и подыскивает слова.
– Может, это сфотографируешь? – спрашивает он наконец.
Звезды летят по небу гораздо быстрей, чем следовало бы. Само небо темно-серое, звезды – желтые, и это не земные звезды. Это скопища чужеродных огней. Внезапно к Тибо из ниоткуда приходят названия всех созвездий: Аллигатор, Ящик-без-замков, Ловушка-для-лис. Они смещаются во всех направлениях.
Сэм улыбается.
– Должно быть, демоны смотрят в телескоп, – говорит она. – Как и рассказывала та женщина. – Он и не знал, что Сэм все слышала. – Это небо над Адом. Они, вероятно, испытывают ностальгию, – продолжает девушка. – Здесь нет никаких ворот, ведущих назад. Лишь какие-то сгустки энергии могут прорваться туда или оттуда. Я хочу сказать, в Ад, из Ада. Бесы могут только смотреть.
– У тебя есть фотографии демонов? – спрашивает Тибо. Сэм снова улыбается.
В Люксембургском саду – заблудшие нацисты. Они рыдают над каким-то актом разрушения, загипнотизированные стоящей там Статуей свободы. Вместо головы у нее всего лишь скопище балок, вскинутая правая рука скрючена. Из железной груди торчит массивный глаз, окруженный мясистыми веками. Моргает. Один солдат произносит молитву на немецком, затем на французском. Товарищи просят его умолкнуть.
Тибо и Сэм крадутся мимо них под прикрытием живой изгороди. Изысканный труп время от времени исчезает, но всегда возвращается. Он гоняется по заросшим садам, сквозь молодую поросль и кусты роз, его гусеница приподнимает переднюю часть тела так высоко, что высокие отростки на другом ее конце растопыриваются, как зубцы испорченной вилки.
Ночью происходит перестрелка. Бежево-черные ставни на рю Гинемер забрызганы кровью. Сэм сворачивает с рю Бонапарт на улицы поменьше, чтобы уйти от огней и звуков работающих двигателей на месте чьих-то раскопок. Бюро сюрреалистических исследований недалеко – оно давно закрыто, но там все еще витают тени былых изысканий, и шкафы ломятся от оборудования, относящегося к сопредельным областям. Изысканный труп здесь заряжается энергией.
