Адам, еще не оправившийся от первого шока, не удивился гастрономическим пристрастиям гостя.
– Мой холодильник в вашем распоряжении, господин потомок великого Мишеля Боннара. – Адам подошел к винному шкафу.
Там он неосмотрительно повернулся к скелету спиной и, осознав свою ошибку, резко оглянулся. Незваный гость тем временем, получив разрешение хозяина, нырнул в холодильник и, напевая что-то себе под нос, вытаскивал оттуда сыр, окорок, оливки и куриный пирог.
Не глядя на этикетку, Адам выудил из шкафа первую попавшуюся бутылку, подошел к столу, достал штопор и откупорил ее. Но чтобы добраться до фужеров, ему нужно было бы оказаться в непосредственной близости от скелета, к чему он еще не был готов.
– Уважаемый Поль, не будете ли вы так любезны достать для нас бокалы?
– Конечно! – Скелет ловко вытащил два сосуда для вина, один из которых поставил перед Адамом. Потом забрал бутылку и наполнил фужеры почти до краёв:
– Я позволил себе налить нам немного больше нормы. Моя история не из коротких.
Адам нервно сглотнул. Никогда ранее он не получал предложение выпить от человеческих костей.
– Что ж, – продолжил Поль, – прежде всего я благодарен вам за гостеприимство!
Адам молча сделал большой глоток и отломил кусочек от сыра, который предупредительно придвинул к нему Поль.
– Я готов поведать свою печальную историю, если она вам интересна, месье. – Поль поднял указательный палец. – Видит Бог, в ней нет ни грамма вымысла. Я, к сожалению, не унаследовал талант моего деда. Хотя из моей жизни мог бы получиться великолепный драматический сюжет для романа. – Скелет сделал глоток и почти поставил бокал, но, передумав, отпил повторно. – Я родился в далеком 1830 году в Париже. В доме номер шесть по улице Бросаль. В семье сына прославленного писателя и дочери окружного председателя суда. Мои родители после двух неудачных попыток отчаянно ждали появления на свет наследника. Во мне не чаяли души, и до четырнадцати лет жизнь моя напоминала сказку. Я ни в чем не знал отказа. Признаю, характер у меня был скверный, капризный и несдержанный. К несчастью, матушка умерла от тифа накануне моего пятнадцатилетия, отчего отец впал в продолжительное пьянство со всеми вытекающими последствиями: женщины лёгкого поведения, разгульная жизнь, тюремный срок за драку с сыном высокопоставленного чиновника, в ходе которой он лишился глаза. Сын лишился, а не мой папа, – уточнил Поль. – И, несмотря на ходатайства влиятельного, правда, заметно сдавшего после смерти дочери свекра, отец был отправлен в колонию на самый север Франции.
