Подлива. Судьба офицера | страница 30
Что мы только с ними не делали. И уговаривали по доброму, и стращали письмами родителям, и наказывали по Уставу. Ничего не помогало.
Иногда Редькин упивался до почти невменяемого состояния. Тогда мы за руки и за ноги волокли его в душевую и поливали холодной водой из шланга, чтобы привести в чувство.
После очередной такой процедуры он сидел передо мной – плакал, икал и просил бумагу и ручку. Старательно писал минут тридцать, а потом подал мне рапорт, где было всего лишь одно предложение:
РАПОРТ
ПРАШУ ПЕРЕВИСТИ МЕНЯ В МОРСКУЮ ПИХОТУ.
После чего получил «леща» и был отправлен спать. Но на рапорт на флоте принято реагировать.
На нашу беду гауптвахту у нас в городке закрыли. Время было такое. Смутное. Но километрах в пятидесяти от нашего городка располагалась часть морской пехоты. Там все, слава богу, было по совести. В то время как раз шла чеченская война, и служили там ребята многое повидавшие. И гауптвахта там была такая, что слава о ней катилась по всему Северному флоту.
Короче, выдали предложение командиру корабля отправить одного из наших алкоголиков туда для пробы. Командир договорился, но оказалось чтобы устроить одного бойца на десять суток в этот санаторий стоит канистру «шила», то есть десять литров спирта. Но гарантия перевоспитания сто процентов.
Делать нечего, пришлось раскошелиться. Хотя спирта было жалко на этих гондонов.
И вот долгожданный день настал. Мечта Редькина осуществилась. Мы вдвоем с товарищем везем Редькина на перевоспитание. Этот герой все петушился и не подозревал, что его ждет. Если честно, мы тоже не ожидали увидеть такое.
Приезжаем, заходим на гауптвахту. Выходит к нам молоденький старший лейтенант с орденом «Красной звезды» на груди и другими наградными планками, а мы уже майоры, но без медалей и тихо спрашивает:
«Пьет?»
«Да» – отвечаем.
«Не будет»
Он поворачивается к Редькину и также тихо говорит:
«На колени!»
Тот, как и следовало ожидать, начал было возмущаться, тут же последовал удар ногой ему под колени и Редькин рухнул на пол. Старший лейтенант не торопясь отстегнул свой штык-нож и сделал из него ножницы. И прямо на наших глазах начал клоками стричь нашего Редькина, пока двое других морпехов его придерживали.
Наверное, мы были удивлены. А старлей работал увлеченно. Мы если честно стояли и старались вести себя тихо, потому что одновременно подумали – А что если старлей переключится на нас?
Редькин уже плакал и что-то лопотал, но его никто не слушал, только волосы клоками летели в разные стороны. После этого беднягу повели в камеру к собратьям по несчастью. Знакомиться.
