Все барьеры, созданные амортенцией, рухнули. Робкая влюбленность в Рона, спровоцированная зельем, но которая вполне могла прижиться, умерла, даже не пискнув, убитая охватившей Гермиону страстью. До этого момента она очень неявно ощущала чувственную составляющую своей любви. Ее беспокоили и заставляли покрываться руки мурашками воспоминания о его таких редких прикосновениях, но даже в своих фантазиях она никогда не заходила так далеко.
Сейчас же она чувствовала каждое прикосновение необычайно остро, словно он прикасался к обнаженным нервам. Она могла только постанывать и гладить его по голове, обнаженным рукам, части спины, замирая от восторга, ощущая, как под ее пальцами напрягаются мышцы.
Прижавшись к ней еще крепче, продолжая удерживать ее одной рукой, второй он распахнул мантию. Но под ней была еще и форменная блузка. Нетерпеливо рыкнув, он схватил за ворот и рванул. Маленькие пуговички посыпались на пол. Расстегивать белье он также не стал, просто резко потянул вниз, порвав тонкие лямки, освобождая при этом грудь.
Его рука сжала небольшую упругую полусферу, заставив девушку содрогнуться от пронзившего её желания. Соски напряглись, а внизу живота появились тянущие ощущения. Очень скоро его рука оставила грудь и двинулась вниз по обнаженному животу. А губы теперь исследовали оставленную без ласки плоть.
Когда его губы нашли напряженный сосок, Гермиона вскрикнула от остроты ощущений и попыталась прогнуться сильнее, вцепившись в черные волосы обеими руками.
Наверное, он все это время пытался бороться с проклятьем. Потому что, как только она вскрикнула, Северус замер, затем резко отшатнулся от нее, опуская на пол.
Она, не до конца придя в себя, протянула к нему руку. В его глазах мелькнуло узнавание и ужас, которые стремительно замещались той безумной полыхающей в нем страстью, созданной проклятьем.
Но этой пары секунд, во время которой он ненадолго пришел в себя, хватило ему, чтобы отпрыгнуть в сторону, постаравшись, чтобы между ними оказался стол.
— Грейнджер, убирайся, ради всего святого, отсюда, — сумел процедить он. Она непонимающе смотрела на него. — Грейнджер, не тяни время, если не хочешь, чтобы тебя оттрахали всеми известными способами!
Если он думал, что высказанная вслух грубая пошлость заставит ее убежать с воплями, то он явно ошибся. Потому что Гермиона смогла на это только произнести:
— О-о-о, — и слегка прикрыть глаза, пытаясь представить, как все, что он только что ей пообещал, будет выглядеть.
