Краем уха я слышала хохот. Как будто в отдалении, он накатывал, как шум моря. Я плохо запомнила, как оказалась рядом с Хаундом, как всадила кулак ему под дых. Привычный усиленный удар словно встретился с чугунной плитой: Хаунд успел отреагировать.
В следующий миг я увидела несущийся к моему лицу кулак. Увернулась буквально в последний момент, перехватила, дёрнула Хаунда на себя — но этот паршивец устоял, кажется, воспользовавшись магией.
Не знаю, что произошло бы после этого — если бы в зал не ворвался запоздавший преподаватель.
— Простите, задержали в деканате! — он сходу начал извиняться. — А вы уже начали тренировку, я смотрю? Молодцы! Теперь делимся на пары и отрабатываем нападение и защиту.
Как назло, моим оппонентом оказался именно Хаунд, и этот мерзавец при каждой передышке шептал мне оскорбления. Явно пытался вывести из себя. Но я быстро поняла, что его злит моё равнодушие, и с огромным удовольствием играла это равнодушие, даже когда совсем его не чувствовала.
Ничего, я всё понимаю. Официально турнир ещё не начался, но подготовка идёт вовсю. Причём далеко не только физическая — вот уже пошли интриги и попытки запугать. До сих пор Хаунд вообще не проявлял ко мне интереса, но теперь, когда мы все соперники, решил, что надо избавиться от возможного конкурента.
Почему начал с меня? Потому что счёл меня самым слабым звеном, сам ведь сказал, что я и девчонка, и неклановая.
Но ничего — возможно, это мне даже на руку. Конфронтация в открытую куда лучше, чем подлости за спиной. А Хаунд сам напросился — теперь послужит примером остальным. Я буду не я, если не стану на курсе первой.
В общем, такая вот вышла тренировка, на нервах и на пределе, и к Хену я припёрлась вся из себя злая и фырчащая. Он сразу это заметил, стал расспрашивать. Я не хотела ему рассказывать (ну что я, сама не справлюсь?) — но как-то незаметно, слово за словом, он вытянул из меня всё.
И только я испугалась, что услышу набившее оскомину: «может, переведёшься?» — как услышала бы от матери или от любого из братьев, как Хен спокойно произнёс:
— Если хочешь, можно сделать так, что на турнир он не попадёт.
Я уставилась на Хена молча. Его предложение явно отдавало нелегалом. Сразу представилось, как накануне Хаунд ломает ногу или заболевает неизвестной науке хворью. Хен же целитель, мало ли как он может повлиять.
Но я покачала головой:
— Нет, я сама хочу его наказать. Заставить опозориться при всех.
Хен усмехнулся:
