Едва кровь Бьянки окропила его плотно сжатые губы, как они обрели цвет.
Правда, я не сразу поняла, решив, что это кровь окрасила их. Затем каменная рука ожила, поднялась и схватила бессмертную за шею. Бьянка еще успела оглянуться и в привычной манере оскалиться. Я же уговаривала себя не срываться с места, понимая, что побег меня не спасет. Даже, если мы с Надюшкой умудримся скрыться, это ничего не изменит. Скорее убьет. Айвен — та еще проблема. Мои страхи, моя ненависть к нему сожгут меня и, до того, как полукровка надет меня, я сама приду к нему, несчастная и раздавленная. Хочу я этого? Нет, конечно, нет!
Поэтому, не могу отвести взгляд, словно околдовали. А Ульф, мой будущий кто-то там, продолжает оживать, в то время, как Бьянка умирает. Я не знаю, как это объяснить. Сложно, почти невозможно понять и принять то, что происходит. Процесс ничем не напоминает тот, который мы с подругой видели в самолете.
Бьянка не двигалась, только иногда дергалась, словно от невыносимой боли, будто неосознанно пыталась ее избежать. Только Ульф держал крепко, знал точно — ее жизнь за его! И я это осознавала! Было ли страшно? Просто жутко! Но ничего поделать нельзя! Мне было позволено только ждать! И я стойко держалась, не в силах закрыть глаза, пока тарлан пил свою соотечественницу. Бьянку я знала, поэтому испытывала жалость по отношению к ней, а вот Ульфа, честно сказать, побаивалась.
Когда тело Бьянки с глухим стуком упало на пол, я вздрогнула, таращась исключительно на бездушную оболочку. Мысль казалась ужасающей: «Бьянка это заслужила! — какая-то нелепая бравада звучала в голове набатом. — Кто к нам с мечом придет — от меча и погибнет!» Пришлось мысленно дать себе подзатыльник и напомнить, что тарлана сама выбрала такую смерть. Потом неожиданно подумала о Ярославе. Крестная тоже умерла, оборвав линию своей бессмертной жизни. Почему?
Очнулась, сглотнула даже, едва заметила близко-близко, буквально в шаге, старинные кожаные сапоги с ремешками и железными заклепками. Решила, что чему быть, того не миновать, и смело вскинулась. Викинг разглядывал меня из-под сурово сведенных бровей. Так покупатель рассматривает в магазине излишне дорогую вещь, определяя, а так ли она ему нужна, как расхваливает продавец? Обидно стало до чертиков, я же человек, вроде, венец природы и все такое, а этот смотрит, будто видит жалкую мушку. Первое впечатление не обмануло меня. А я думала, что все бессмертные красивы, даже полукровки.
