Стража у ворот смотрела на пришлых с подозрением. Но Гед подкинул в воздух медьку, и их тут же пропустили. Зофья указала путь к родительскому дому. По дороге они разглядывали наличники и Гед тайком шептал ей на ухо:
— Вы хоть другую веру приняли, а от старой не отказались. Все эти узоры, знаки, человеческие фигуры со звериными мордами — обереги, послания на особом языке, понятном духам-помощникам и защитникам.
— Но ведь их резал мой отец, а он добрый единоверец, — растерялась Зофья.
Гед хохотнул в кулак.
Со всех дворов таращились люди, что гнали Зофью из города камнями и палками. Тёмными были их лица, угрюмыми и зловещими. Вспомнились слова Ягини, и не казалась так уж неправа старая богиня.
Они взошли на высокий порог родительской избы. Гед постучался. Долгонько не открывали, хотя и половицы скрипели настороженно, и топот слышался суетливый. Всё от мрачных лиц людей в окнах до притихших собак и птиц говорило: что-то не так! Опасность! Бегите, бегите обратно в лес, которого Зофья раньше страшилась, а он оказался гостеприимней и лучше людей.
Дверь отворилась, на пороге появился отец и пригласил их внутрь.
— Кого это ты к нам привела? — спросил он в сенях. — Дружка колдуна? Это он тебя соблазнил нечистой силе душу продать?
На свет подалась мать и тоже взглянула настороженно, прислушалась внимательно.
— Гедымин Мрий я. Пришёл просить руки вашей дочери.
— Сам пришёл? А где ж твои сваты? Родители хотя б? — смерил его отец недовольным взглядом.
— Нет у меня никого. Я сам себе отец и сват.
— А ремесло какое? Дом хоть свой есть? Куда ты жену-то приведёшь? А когда детишки появятся? Под открытым небом, что ли, растить будешь? Не пойдёт так! Пусть никчёмна наша дочь, а позор на душу не возьмём. Когда домом и хозяйством обзаведёшься, тогда и приходи свататься. Без этого нашего согласия вам как своих ушей не видать. А теперь вон пошли! — замахал руками отец.
Перепугалась Зофья. Только друга сердечного нашла, а его гонят. Ведь не нужна она никому из них, нежеланна, так почему бы не отпустить?
— Будет вам и дом, и ремесло, — ответил Гед и вышел на улицу.
Зофья следом побежала, а как увидела, что там творилось, так и обомлела вся.
Вокруг их дома целый отряд в голубых плащах собрался. Защитники Паствы, или, как их в народе величали, — Голубые Капюшоны. Колдунов они искали и судили. За кем вину видели, так путь один у него был — на костёр. Подступили они к Геду, хмуро его разглядывая, на Зофью обернулись, а потом родителей у неё за спиной увидали.
