Однажды она попыталась заговорить с ним, в голосе ее дрожала надежда.
— Все благополучно, Пирра?
Ахилл продолжал есть, изящно, маленькими кусочками. Мы с ним собирались после ужина взять копья на дальний конец острова и половить рыбу при свете луны. Мне пришлось слегка толкнуть его под столом.
— Что такое? — спросил он меня.
— Царевна желает знать, все ли благополучно.
— О… — он мельком взглянул на нее, а затем на меня. — Да, все благополучно, — сказал он.
* * *
Спустя несколько дней Ахилл взял в обыкновение уходить спозаранку, чтобы до начала жары попрактиковаться с копьем. Оружие мы прятали в дальней роще, и он упражнялся с ним, прежде чем вернуться к своей женской роли во дворце. Иногда вместо этого он встречался с матерью, садясь на скалистые прибрежные утесы Скироса и спуская ноги в морскую воду.
В одно из таких утр, пока Ахилла не было, раздался сильный стук в мою дверь.
— Кто там? — отозвался я. Но стражники уже вошли. Вид у них был более грозный, чем обычно, они сжимали копья и сразу встали навытяжку. Странно было видеть их такими вне тронного возвышения.
— Ты должен пройти с нами, — сказал один из них.
— Для чего? — я едва успел встать с постели и еще не вполне проснулся.
— Приказание царевны, — стражники подхватили меня под руки и поволокли к дверям. Когда я стал было упираться, первый стражник наклонился ко мне и впился в меня взглядом. — Лучше будет, если ты просто тихо пойдешь, — он театральным жестом указал на острый конец своего копья.
Не то чтобы я считал их действительно способными что-то со мной сделать, но все же мне не хотелось, чтоб меня волокли силой по залам дворца. — Ладно, — сказал я.
* * *
Прежде мне не довелось бывать в тех узких проходах, по которым они меня вели. Это была женская часть дворца, отделенная от основной части и полная маленьких комнатушек, где жили Деидамия и воспитанницы царя. Я слышал из-за дверей смех и бесконечные «шу-шу-шу» ткацких челноков. Ахилл говорил, туда никогда не проникает солнце и там нет ни ветерка. Он тут провел почти два месяца — не представляю, каково это.
Наконец мы пришли к большой двери, лучшего дерева, чем другие. Стражник постучался, потом открыл дверь и втолкнул меня вовнутрь. Я услышал, как дверь за мной плотно закрылась.
Деидамия восседала на крытом кожей кресле, рассматривая меня. За нею был стол, а под ее ногами маленькая скамеечка; более в комнате не было ничего.
Она, должно быть, все продумала. Знала, что Ахилла не будет.
