We came and go like a ripple on the stream
So love me tonight; tomorrow was made for some
Tomorrow may never come for all we know.”
— Я не очень понимаю, когда поют по-английски. Можешь пересказать своими словами?
— В этой песне поется, примерно о том же, что и в
твоей. Всё, о чём мы знаем, возможно это только мечта. Мы приходим и уходим, словно лёгкая рябь на воде. Люби меня сейчас, потому что, завтра может для нас не наступить.
— «Завтра может не наступить…» Мне страшно, Джон.
Я всё время чего-то боюсь. Боюсь, что случится что-то ужасное.
— Не бойся Кэйт, дорогая. Я тебя люблю и всегда буду с
тобой.
И снова наступил рассвет — просто серое небо белой ночи стало медленно светлеть. Катя и Джон оделись и спустились в зал.
— Кэйт, давай потанцуем немного перед тем, как я уйду.
Заведи виктролу.
Катя накрутила пружину патефона и поставила пластинку. Под звуки пластинки Катя и Джон медленно кружились в полутёмном зале.
«Ночь коротка спят облака
И лежит у меня на ладони
Незнакомая ваша рука…
Хоть я с вами совсем не знаком И далеко отсюда мой дом Я как будто бы снова возле дома родного В этом зале пустом мы танцуем вдвоем Так скажите хоть слово, сам не знаю o чем…»
Музыка смолкла, игла патефона шипела на центральном круге, но Катя и Джон продолжали кружиться. Наконец, Джон сказал:
— Кэйт, ты выйдешь за меня замуж?
Горячая волна ударила Кате в голову. В глазах вспыхнул яркий свет.
— Да…я…я не знаю…мне не разрешат…
— Как это не разрешат? Кто может не разрешить?
Родители? Священник?
— Нет, не то…Ванечка, я подумаю, можно?
— Да, конечно. Завтра я буду занят. А потом мы
увидимся и ты мне скажешь.
Джон ушёл. Катя, бессмысленно потыкавшись из угла в угол, так и не смогла ни на что решиться. Хоть бы кто посоветовал. Ну не Петровичу же всё это рассказывать.
Дверь резко распахнулась, вошла Эльза с папкой, набитой бумагами.
— Ага, Катерина, вот ты мне и нужна. Ты почему не
написала отчёт за прошлую неделю? Что за безобразие?
— Мне надо поговорить с вами, товарищ лейтенант, —
это вырвалось совершенно неожиданно для Кати.
— Пошли ко мне.
Они поднялись на второй этаж, где была маленькая комнатка — контора Эльзы. Сюда стекались отчёты девушек о том, с кем они познакомились, о чём говорили, какие сведения о военных кораблях союзников девушкам удалось выудить из не всегда трезвых моряков.
— Садись сюда, Катерина. Я тебя слушаю.
— Товарищ лейтенант, — Катя почувствовала, что такое
обращение как-то не очень хорошо звучит, но она, даже, не знала отчества Эльзы, — это про меня и…Джона.
