Ещё несколько слов о его добрых чувствах ко мне.
Я слепил фильм под названием «Потуги на любовь», где был эпизод с текстом письма о любви: «Когда ты получишь это письмо, я буду уже далеко»… Пока звучало это письмо, в кадре была моя жена со своей подругой и своим младшим братом. Они бродили по полю, позади гуляли лошади, ветер трепал золотистые волосы моей жены. Признаюсь, письмо не адресовалось никому. То был просто выброс чувств. Но Игорь почему-то решил, что письмо предназначалось ему. Мне об этом рассказал кто-то из наших общих знакомых, вернувшихся из Калининграда: «Игорь убеждён, что письмо ты написал ему!»
Вот такая случается любовь. Вспоминаю об этом с приятной грустью и с сожалением, что не придал этому значения в то время. Я жил слишком внутри себя. Любовь и поклонение принимал как должное. Теперь уж нет Игоря. Невозможно пожать его руку, невозможно сдвинуть с ним рюмки, невозможно восхититься чем-то вместе, невозможно искренне поговорить о кино, наслаждаясь разговором, как наслаждаются вкусным вином. В то время рядом со мной было много людей, беззаветно преданных киноискусству. Боря Юхананов внушал мне, усевшись у меня за спиной: «Смотри всё подряд. Смотри без разбору. Напитывайся этим». А Женя Чорба повстречался мне снова, когда я учился во ВГИКе; Женя носился из одного просмотрового зала в другой. Он не учился там, он просто смотрел кино. Точно так стал бегать и я, потому что надо было наполниться кинофильмами, сделать кино своей душой.
С Игорем Савостиным мы оказались на одной волне. Мы искали новое, не отказываясь от прежнего. Но только в кино. Литературу мы не трогали вовсе. Почему-то. Хотя я уже тогда много уделял времени писательству. Разумеется, до профессионального уровня мне было далеко, как, собственно, и в кино, но с кинокамерой я управлялся легче, я ней сроднился. Возможно, это чувствовал Игорь. Он знал, что в кино я готов пойти на всё, там для меня не существовало ограничений. Мою литературу он видел только как составную часть моих фильмов. Он даже сказал мне однажды: «У тебя текст живёт своей жизнью, а изображение – своей, они у тебя в разных плоскостях». Он уловил суть.
Однажды, когда он был в Москве, я привлёк его к участию в фильме с дурацким названием «Програлизм-Фактор». Видео – поэтому неограниченное время. Не получилось что-то – можно без сожаления стереть. Я экспериментировал в те дни с актёрской импровизацией. По сути, это были актёрские этюды: каждому персонажу я ставил свою задачу, не объявляя общего замысла сцены. Вполне себе студенческие этюды, но с большой долей эротики, чего не допустило бы ни одно театральное училище. Вот к такому этюду я и привлёк Игоря. С эротикой там ничего не получилось, девушка смутилась и в первую же минуту выскользнула из постели. В общем – брак. Но Игорь остался на видео. На память. Слышен его голос, видна мимика. И ещё я попросил его прочитать мой текст про Христа: «Иисус был страшен…» Он пробежал по нему глазами, сделал несколько поправок и начал читать. Я нацепил на Игоря парик. Так что есть кадры, где Игорь Савостин лохмат, как американский хиппи…
