Меньше чем за минуту активного увертывания от ударов, наносимых ополченцем, я окончательно выдохся и получил несколько десятков неглубоких порезов. Нимирец явно наслаждался игрой в кошки-мышки, в отличие от меня. Еще немного — и я уже не смог бы сопротивляться. Впору прощаться с жизнью и проклинать Андрида и его род до седьмого колена.
На мою удачу противник, поскользнувшись на скользком от крови полу, упал. Не упуская момента, я ногой выбил оружие из рук ополченца. Поймал кинжал на лету и со всей силой вогнал его между глаз нимирца. Удар расколол его череп надвое.
Не выпуская оружие из рук, я резко поднялся и — почувствовав чье-то присутствие за спиной — не оборачиваясь, нанес удар.
— Пора сваливать! — Выпалил Андрид, без труда поймав мою руку.
— Зачем? — растерянно спросил я.
Все, на что я сейчас оставался способен — выполнять отработанные годами приемы. Для этого не нужно было думать. Наверное, я сам даже не смог бы покинуть помещение. Андрид правильно оценил ситуацию и буквально за шкирку выволок меня на лестницу, по дороге крайне резко ответив на мой вопрос.
— Ополченцы решили наделать много шума и устроить теракт в резиденции советника. Та хлопушка, что они притащили, вряд ли кому-то навредит. Но по счастливейшему стечению обстоятельств они приволокли ее в подсобку. Не распили ты трубу, все бы обошлось. А теперь в нашем распоряжении не более пяти минут.
— Каких? — поинтересовался я, с трудом переваривая только что полученную информацию.
— Не важно! — раздраженно прорычал Андрид, открывая двустворчатые резные двери, за которыми мы нос к носу столкнулись с еще двумя террористами.
Резкий порыв свежего воздуха слегка прояснил мой затуманенный разум. Но следом за этим я схлопотал еще один надрез. На этот раз по груди.
— Да твою ж мать! — зло воскликнул я и с неожиданными для себя самого силой и скоростью избавился от освободителя стопроцентным методом. Вогнал кинжал противнику в глаз.
В сложившейся ситуации я посчитал разумным оставить кинжал себе. Андрид тоже справился быстро, и мы продолжили путь через парадный зал, где только что проходил торжественный прием.
Добравшись до холла резиденции, мы попали в суматоху, граничащую с паникой. Стараясь как можно меньше привлекать внимание, я и Андрид почти прорвались к дверям, ведущим на улицу. Но выйти не успели. Наш путь преградили трое ополченцев. Сколько их всего находилось в резиденции, я даже не догадывался, но в том, что освободители дежурили у каждой двери, не давая гостям покинуть здание, не сомневался.
