Ольга Сергеевна уже отложила альбомы, потому что на том моменте заканчивались фотографии. Фотоаппарат, тот самый «Зенит» вполне себе исправно работал, и пленку для него можно было купить в специальных магазинах, но хозяйка больше не фотографировала.
В той лечебнице Наде помогли, помогли и Ольге Сергеевне заодно. Надя провела там четыре месяца, родственникам не рекомендовали приходить чаще одного раза в неделю. Саша приходил не так часто как хотелось бы, но Ольга Сергеевна не пропустила ни одного разрешенного визита. Лечащий врач Нади однажды заметил, что мать сама не вполне в себе, и пригласил ее для разговора.
— Конечно я и сама не в себе, — удивленно сказала Ольга Сергеевна врачу, — вы ведь знаете, что с нами произошло.
— А конкретно с вами что произошло? Мы сейчас не берем во внимание то, что случилось с Надей, и то, что в итоге она оказалась здесь. Лично у вас что случилось?
Ольга Сергеевна удивилась, и не сразу сообразила что отвечать, ведь он делит их, дети отдельно, причем каждый сам по себе, она отдельно, муж отдельно… как так? Они все вместе, они семья, их нельзя делить. Оказалось, что можно и даже нужно, что Ольга Сергеевна не может пережить собственное горе, так как переживает горе дочери.
— У меня умер муж, — наконец сказала Ольга Сергеевна.
— Четыре года назад, — аккуратно уточнил врач.
— Для меня это как будто вчера произошло, — хозяйка даже не пыталась сдерживать слезы, и они потекли по ее щекам бурным потоком.
— Ольга Сергеевна, послушайте меня, — врач взял хозяйку за руку, и говорил очень мягко, но уверенно, — Надя идет на поправку, и сейчас ей гораздо лучше, чем когда она поступила сюда. Я думаю, что еще месяц максимум она пробудет здесь, больше я не вижу смысла ее держать. Но вы должны понять, что она вернется домой. Кто ее будет ждать дома? Мать в трауре. А ведь Надя считает себя виновной в смерти отца. Вы понимаете к чему я веду?
— Да. Мне надо взять себя в руки ради нее.
— Нет. Вы должны пережить потерю мужа, иначе вы так и будете возвращаться к этому. Вы можете дать Наде только то, что имеете сами, что есть внутри вас. А если внутри вас боль и горе, то только их вы ей и дадите. Это вы понимаете?
Ольга Сергеевна вдруг перестала плакать и уставилась на врача.
— Я никогда не смотрела на ситуацию с этой стороны. Ведь мы одна семья, значит и проблемы у нас тоже общие.
— Общие, но не одинаковые. А в данном случае даже противоположные. Переживите это, отпустите мужа. Вы ведь наверное когда одна дома находитесь, то и разговариваете с ним.
