Однажды мы с Герой вернулись домой в разгар такого скандала. Вероника, как всегда, кинулась за защитой к отцу, а матери сказала:
— Я ницево тебе не долзна. И я тебя не люблю.
Это был удар ниже пояса, и Лена застыла в одной позе, прямо как Ольга Сергеевна в моменты шока, видимо это у них общее. Мы с Герой набегались, и мне дико хотелось пить, а еще уйти подальше от этих криков и забраться под тот самый стол, накрытый скатертью, это было мое убежище. И я бездумно направился в кухню, к своей миске с водой, оставляя за собой следы грязных лап. Тот день был теплым, и все растаяло, а мы с Герой гуляли по лесу и месили грязь. Я с жадностью хлебал воду, в тот момент как на меня обрушились удары поводком, один за другим, Лена била меня так, как будто я был железным. Она даже рассекла мне шкуру между лопаток, с таким остервенением она накинулась на меня. Я думал, что она забьет меня насмерть, но понимал, что грязные следы, оставленные мною лишь повод. Сейчас в ее голове гудит фраза «я тебя не люблю», и она бьет не меня, а себя, пытается выбить свое чувство вины.
В этот момент раздался звонок в дверь, пришла Ольга Сергеевна. Моя чудесная женщина, ты опять меня спасла. Она увидела мою окровавленную шкуру и вырвала у Лены из руки поводок.
— Что ты творишь?! Посмотри на себя, ты разрушила почти все в своей жизни. Прими уже какое-то решение, на двух стульях не усидеть. Ты мучаешь свою семью, свою дочь. Даже собаку ни за что избила!
Наконец повисла тишина. Беззвучно плачущая Вероника прижималась к отцу, я прижимался к ноге Ольги Сергеевны, а Лена, словно выдохлась и обессилила просто села на пол, прямо на след от моей грязной лапы.
— Я забираю Масяню, — уже спокойным голосом сказала хозяйка, — он все равно здесь уже никому не нужен. — Гера кинул на нее жалобный взгляд, но это не помогло. — Нет, Гера, проблемы надо решать, а не прятаться от них за собакой. Хоть бы кто-нибудь из вас и о нем подумал. Тоже мне нашли игрушку!
Мы снова ехали в метро, но уже домой. Мне было так же страшно, как и четыре месяца назад, и я жался к ноге Ольги Сергеевны, мне хотелось прижаться к ее груди, но я был уже большой, и на руки меня уже никто не брал. Рядом стояла сумка с моим скарбом: поводки, ошейники от блох, мячик с которыми я игрался, мои миски для еды и воды, и самое главное — мое родное одеяльце. Ольга Сергеевна сшила его на мой маленький день рождения — на три месяца.
Я помню этот день, был очередной скандал. Гере нужно было сдавать квартальный отчет, а Лене нужно было срочно ехать в командировку. Вероника тогда сильно заболела и заразила Ольгу Сергеевну. Моя хозяйка была дома, и с Вероникой некому было остаться. Лена с Герой спорили о том, чья работа важнее, и Гера почти сдался, в тот самый момент позвонила Ольга Сергеевна узнать о самочувствии внучки. Лена вывалила на нее всю их ссору, и тогда хозяйка сказала, что Лена может ехать на все четыре стороны, раз чужая война ей дороже родной дочери, что она сама сейчас напьется таблеток и приедет. Гера отказывался, говорил, что это неправильно, и что он будет делать отчет дома, хотя и сам понимал, что с больным ребенком это будет не так-то просто. Ольга Сергеевна уже завелась, и Геру уже никто не слушал. Лена взяла командировочный чемодан, который всегда стоял собранный и наготове, и хлопнула дверью. Когда приехала хозяйка, Гера передал ей Веронику из рук в руки и уехал на работу. Никто даже не сказал ей спасибо за то что она с температурой приехала им помочь.
