Убегаем каждую субботу в ночь на выходной. Кое-где еще по балкам валяется техника. Ищем авиационные моторы. Нас интересуют клапана. Выхлопные клапана пустотелые и в них заложен натрий. Сталь закаленная и стержень клапана легко обломать. Оттуда уже можно извлечь натрий. Если на крошку натрия плюнуть, то он от влаги загорается и можно прикурить или разжечь костер. Иногда мы клапаны взрываем, бросаем в лужу и тело клапана заполняется водой. Он булькает, булькает, а потом и грохает, иногда два или три раза, только надо дальше отходить, иначе можно прожечь одежду. Был в училище воспитатель-военрук, фронтовой летчик демобилизованный. Стоим возле лужи и смотрим, как мечутся и горят крошки натрия по воде. Подходит военрук — что это такое? Объясняем — натрий из выхлопных клапанов авиационных двигателей, смотрит непонимающими глазами, видно не знает. Решаем на практике просветить. Бросаем головку клапана в воду, а сами отходим. Озабочены мы лишь тем отойдет ли военрук от лужи или нет? Нет, стоит и с любопытством смотрит, как из воды вместе с бульками выскакивают крошки натрия и загораются, мечась по водному полю. Но вот клапан грохнул, обдав военрука мутной и грязной водой. Летчик поворачивается, чтобы уйти, а клапан стреляет второй раз. «Летчик» бежал, а клапан ему вдогонку и третий раз громыхнул. Наш воспитатель уходит под улюлюканье и хохот своих воспитанников. Жестокие и бессердечные мы были. Неведомо было нам о фронтовой ускоренной подготовке всех и всея. Не нужно было знать летному составу основательные знания по двигателям внутреннего сгорания, зато мы «знали» их хорошо! А его пальто, перешитое из армейской шинели, прожжено в нескольких местах. Проучили незнайку, теперь будет знать авиадвигатель.
Обычно мы ходили оравой в 15—20 человек. И вот эта шайка с утра до вечера стаскивает в одну кучу все, что взрывается. Потом садимся, между ног втыкается в землю русский штык. Рядом каска и куча патронов, этого хватало и россыпью, и в цинках, и в лентах. Берешь патрон, вставляешь пулю в дульную втулку штыка и легким нажимом рук выламываешь пулю, а порох ссыпаешь в каску. Таким образом, наша банда собирает неплохой урожай пороха. Снаряды, мины минометные, мины противотанковые и просто толовые шашки сложены в огромную кучу и эта куча переложена горючими материалами от кизяка до обломков снарядных ящиков. В эту кучу и высыпается порох. Из пороха отсылается дорожка на несколько метров. И вот наступает самый торжественный момент в нашем дневном труде. Мы поджигаем дорожку. Огонек горящего пороха бежит в одну сторону, а мы убегаем в другую — в ближайшую балку. Теперь можно передохнуть и покурить, спокойно ждать взрыва, и он приходит, этот долгожданный взрыв. Взрыв «колоссальный», как мы его называем. Таким образом мы однажды взорвали танк. Он стоял без гусениц, но не горелый, на нем хорошо сохранилась краска. Ну его и загрузили взрывчатыми предметами. Нам попались и выстрелы от пушек, мы конечно порох изъяли, это была большая удача. Порох был пластинами — круглые по диаметру гильзы с дыркой в центре. Порох немецкий, наверное. Наш, так он желтыми макаронинами и если поджечь такую трубочку, то он, сгорая, еще и летает со свистом. В общем, танк мы взорвали. Разлетелся вовсе стороны белого света, куда катки, куда куски брони.
