— Не знаю Витя. Но не думаю, что он меня обидит.
Дима проспал три часа, и проснулся перед тем, как я собиралась идти на обед. Я сидела на соседней с Димой койке и заполняла карту. Мне не хотелось его бросать, не хотелось даже уходить в кабинет, чтобы не заниматься ручной писаниной, а сразу внести все в компьютер. Рядом с ним мне было спокойнее. За него. И за себя тоже. Откуда вдруг взялись эти чувства? Ведь я его уже полтора года как регулярно вижу и общаюсь с ним. Почему раньше ничего этого не возникало? Вероятно потому, что сегодня мы впервые остались с ним наедине, он впервые отпустил шутки и был самим собой, пусть и под действием морфия.
— Привет жучок, — Дима протянул правую руку и схватил меня ею за коленку, — мне тут такой сон снился, или это галюны от морфия.
Он вдруг замолчал и посмотрел на меня, его ладонь продолжала тихонько поглаживать мою коленку. Я не убирала его руку.
— Что за сон?
— Как будто бы ты лежала со мной на этой койке, а я обнимал тебя. И ты прижималась ко мне так, как будто вся твоя жизнь заключена во мне, — сказал Дима без всякого сарказма.
— Это был не сон, и не галюны от морфия.
Дима молча смотрел на меня, как будто ожидая подвоха.
— А еще мы разговаривали о Маше и Медведе. И ты говорила, что Маше очень нужен Медведь.
— Да, я действительно это говорила.
— Я не знаю что у вас тут за разговоры о сказках, — услышала я голос Вити, стоящего в дверях стационара, — но и Маше и Медведю нужно кушать. Так что Рита, пошли в столовую.
— Особенно обожженному Медведю, — сказала я, глядя на Диму, — так что я принесу тебе обед.
В стационар вошел охранник Валера и сказал, что мы можем уходить.
В столовой я встретилась с Ирой.
— Привет героиня. Борский сказал, что ты нас всех спасла.
— Да. Только знаешь, я об этом не думала, о том, что спасаю всех людей, которые были в бункере. Для меня это было как соревнование с Борей, помнишь, я тебе о нем рассказывала. Так что Ира, я плохой человек, которому тупо нужно было подняться в собственных глазах на новый уровень, и сделать то, чего раньше не делала. Я плохой человек, и точно не героиня.
— О, у кого-то появились эмоции.
Я не стала комментировать Ирины слова. Я считала, что завтра утром приедет Глеб, мы с Димой больше не будем оставаться наедине, и все встанет на свои места.
На кухне уже приготовили обед для Димы, так как в таком замкнутом пространстве новости разлетаются быстро. Все знали, что он пострадал и лежит в стационаре.
