— Здравствуйте, Сергей Владимирович, — имя-отчество из корочки, — конечно, заходите.
Он заходит и замирает в нерешительности, молчаливо выжидая приглашения в комнату, но от меня он не дождется приглашения в комнату, побеседуем в прихожей, перестрахуюсь.
— Слушаю вас, Сергей Владимирович, чем могу быть полезным?
— Алексей Михайлович, как вы уже поняли, я сотрудник краевого управления ФСБ. Вы же закончили юридический факультет и, наверно, предполагаете, или даже знаете, мы это не скрываем, что студентов-юристов мы изучаем на предмет возможного трудоустройства в наше ведомство? — кивок головой с моей стороны в знак согласия, пока я не готов говорить что-то еще, пусть он скажет больше информации, — с вами мы тоже работали, вы подавали хорошие надежды, даже прошли негласный экзамен.
— Что вы имеете в виду? — решил я подать голос и получить подробности.
— Ну знаете, м-м, ладно, наши оперативники иногда в качестве тренировки устраивают профессиональное наружное наблюдение за перспективным студентом, и смотрят за реакцией, обнаружил ли он наружку, как отреагирует на факт наблюдения за собой. Иногда поведение кандидата дает богатую пищу для аналитиков…
— Ну и? — подталкиваю его к продолжению.
— Сначала мы думали, что вы не видите наружку в упор, но когда вы хладнокровно попытались, как бы между прочим, сбросить хвост, мы были, мягко говоря, удивлены.
— Это вы о чём?
— Помните, как вы уходили на трамвае 11 маршрута? Это было примерно десять лет назад.
— А-а, так это всё-таки ваши ребята были. Я догадывался, конечно, но сомнения были, боялся криминала разного, тогда еще девяностые годы были свежи…
— Расскажите эту историю полностью. Мне интересно узнать вашу точку зрения, как вы все воспринимали? Я собираю информацию о наблюдении за вами.
— Я их давно заметил, крупный не новый внедорожник, обычно тойота или мицубисси. Выхожу из дома, они где-нибудь в стороне стоят, приезжаю в универ, тот же внедорожник опять стоит там, да, далековато, не открыто работали, бывало, даже в квартале от универа стояли, потом стали всё ближе вставать, потом вовсе почти в открытую работали, стояли прямо у моего подъезда и у входа в универ. Тут уж сложно их не заметить: внимание, наблюдательность и анализ. Только смущало одно, за мной ли следят? Не считал себя достойным наружного наблюдения, будь то от правоохранительных органов или криминала. Из нашего дома никто больше в универе не учился и не работал, по крайней мере, я таких не знал, но вероятность неполноты информации я не исключал, то есть, попросту надеялся, что следят не за мной. А тут однажды занятия шли долго, по домам стали расходиться поздно, я поехал домой на автобусе, народу мало, на дороге машин тоже мало, я случайно оказался на задней площадке автобуса. Сквозь грязное заднее окно автобуса наблюдал, что очередной внедорожник «дом-универ» явно не упускает автобус из виду, ехал в отдалении, не обгонял его на остановках, имитировал выход в магазин и другие ситуации. И тут в моей голове созрел план проверки. Выхожу на остановке (ребят из наружки уже должен был насторожить, т.к. нестандартное поведение «объекта», не на своей остановке вышел), стал на этой же остановке ждать следующий транспорт, а следующим был трамвай, мне на нем тоже можно было доехать до дому, только трамвай на одном участке шел несколько остановок вдали от автомобильной дороги по пустырю и промзоне напрямик срезая дорогу. Когда трамвай свернул в сторону пустыря, внедорожник резко газанул и ушел в сторону объезда. Каково же было мое удивление, когда при выезде трамвая из пустыря на первом перекрестке на светофоре уже стоял справа «мой родной» внедорожник. Тогда я точно понял, что слежка за мной, так как из автобуса в трамвай никто кроме меня не пересаживался, да и наружка стала более жесткой, не открытой, но лишний раз они уже не рисковали и меня из виду не выпускали. В этом эпизоде я стал склоняться к мысли, что это не бандиты (уровень не тот, простым проблематично проехать в объезд тот путь за то же время, что и трамвай напрямик), и как-то даже спокойней стало, грехов перед законом за собой не знал. А потом, через неделю где-то их не стало. И я как-то забыл про них, подумал, мало ли, может где-то случайно в чем-то заподозрили, последили, ничего противозаконного не обнаружили и отстали.
