— Кто там?
— Алексей Михайлович, здравствуйте, я из правоохранительных органов. Нам нужно поговорить. К вам большая просьба: впустить меня, — пауза, — приоткройте дверь, и я покажу вам удостоверение, — вот так сюрприз.
Открываю дверь, стоит мужчина лет сорока и протягивает в развернутом виде удостоверение: сотрудник ФСБ. Так вот почему расплывчатая фраза «правоохранительные органы». Хотя для меня его внешность говорит больше, чем удостоверение. Удостоверение это что? Лист бумаги с краской и техническими изюминками, призванными способствовать его отличию от подделки. Но напечатать при сегодняшнем развитии общедоступных технологий можно много чего. А вот человека не подменишь. Особенно спецпрофессии, которые делают особый отпечаток на душу человека. Хороший юрист, не важно какого профиля, должен иметь чутье на прокуроров, фээсбэшников и прочих сотрудников органов и их контингент тоже, так говорил наш преподаватель по криминалистике, маленький худощавый старичок семидесяти пяти лет (по его словам). Сам он мог отличить сотрудника полиции и следователя следственного отдела, юрисконсульта в организации и адвоката, прокурора и сотрудника ФСБ, судью и секретаря в суде, про сидельцев всех мастей и рангов и говорить нечего. Способности свои он нам демонстрировал неоднократно, и давал нам основы этой способности. Это не наука, говорил он, сам же являясь доктором наук, не знание, нельзя по форме черепа или цвету глаз определить профессию человека, либо его криминальное прошлое, либо криминальные наклонности. Это чутье, — объяснял он нам, — и приходит оно только с опытом, увидев сто человек, освобожденных из мест лишения свободы в окружении обычных людей, про сто первого вы сами, не читая приговора, скажете, что он был осужден к лишению свободы, а про тысяча сто первого вы скажете примерный срок, отбытый человеком. Все откладывает отпечаток на душу человека, а тюрьма и юридические профессии тем более. А глаза — это зеркало души, так говорили еще древние… Параллельно с его лекциями, были лекции по уголовно-исполнительному праву, которые вел человек, проведший «пятнадцать лет в местах не столь отдаленных… без приговора суда», как он признался на первой своей лекции. После первой части фразы преподавателя в аудитории такая тишина повисла… А у нас перед глазами был яркий пример того, что работа делает с человеком. Нет, он нормальный был, не матерился, не применял уголовный жаргон в своей речи, одевался в стандартный классический костюм, ничем вроде бы не выделялся. Но вглядываясь в него, мы впервые чутьем улавливали тонкие черты, свидетельствующие о его бывшей работе. Впоследствии я увлекся этой идеей, сам старался тренировать себя, анализировать внешность и поведение окружающих людей. На последнем курсе учебы на юрфаке был случай: поднимаюсь по лестнице в многоквартирном доме, навстречу группа молодых людей, на одного из них я обратил внимание: похож на заключенного. На следующий день случайно узнал, что он действительно три года «сидел», освободился месяц назад, приходил в гости к одним соседям. Лично меня тогда особенно поразил следующий факт, молодые люди примерно одного возраста, примерно одинаково одетые, но остальные-то «там» не были.
