Волк | страница 63



Она немного помолчала и добавила:

— Я уже побывала на пороге темноты. Тебе не советую даже этого, не говоря о большем.

Слова показались мне очень интригующими, но сил и желания для продолжения беседы у меня не оставалось.

Я молча повернулся и опять пошел в сторону леса. И хотя я был жутко уставшим, все-таки решил прогуляться в тени сосен и подышать чистым воздухом.

— Ты пользуешься кинжалом? — донеслось мне вслед.

А она рубит в этой теме, подумал я немного восхищенно. Спец.

Я повернулся.

— Навряд ли ты вчера весь вечер таскал с собой волчью шкуру, — она поморщилась, — гадость какая! Остается — заговоренный кинжал.

— Ну, допустим, — кивнул я, — только это нож.

— Покажешь?

— Нет.

— Понятно, — вздохнула она.

Мы разошлись. Она не спеша подошла к калитке, к своему будущему дому и нажала кнопку звонка. Медленно передвигая ноги и помахивая пакетом с конспектами и учебником, не принесшие в этот день никакой пользы, я поплелся к пению птиц, к лесным тропинкам и к бесконечному мусору на полянах возле кострищ.

Ночной бег, заяц и луна

Верите ли вы в сказки так, как верю в них я?

Я строго следовал дядиной инструкции, а именно — сытый, ближе к ночи пошел в лес, нашел приличный пень, малоприметный в окружении сплошных зарослей осинника и высоких сосен, и с размаху воткнул в него нож. Потом примерно прикинул траекторию прыжка. Расчистил место предполагаемого падения от шишек и сухих сучьев. И стал ждать. Чего? Сам не знаю. Наверное, когда придет осмысление того, что я здесь делаю и как я мог купиться на это. Одно дело — играть в прятки с лешим или слушать пение домового под треск поленьев в печи. Но полная смена облика без какого-либо логического обоснования… Лет пять назад я бы даже не задумывался и уже лежал голый на земле, думая, что я сделал не так, почему это не получилось. Но сейчас мне семнадцать, я взрослый здравомыслящий мужчина. Готовлюсь поступать в институт, а значит, я еще и умный.

Еще к моим положительным качествам можно отнести любопытство. А значит — надо попробовать. По крайней мере, опровергну эту старославянскую ересь на собственном примере.

Нервно оглядываясь, я снял с себя всю одежду, крестик, телефон, ключи положил в карман ветровки, аккуратно все сложил, положил в густую траву и присыпал хвоей. Маскировка была так себе, но ночная темнота обещала помочь. Опасение у меня вызывали ночные зверьки, охотники до чужого добра.

Но пора. Настал час истины. Немного подрагивая от прохладного воздуха и чувствуя себя более чем глупо, с громко стучащим сердцем, я оттолкнулся ногами от земли и прыгнул.