Зазвонил мобильник. Когда-то негромкая мелодия, теперь гремела, как победный марш на параде. Бодро, весело и оглушительно. Со всех сторон.
Я поднес трубку к уху. Это был Паха. Его голос был слабым и тихим. Приблизительно то, что он хотел сказать, я уже знал.
— Я тут приболел малость, на экзамен не пойду.
Я старался придать своему голосу бодрость, но получилось не очень:
— Аля постаралась?
— Нет, — ответил он грустно, — тут немного другое.
— Расстались, что ли?
— Аля тут совсем не причем, — раздраженно повысил Паха голос, и чуть смягчившись — позже расскажу. Вечером заглянешь?
— Обязательно. Если на радостях не напьюсь с группой.
— Было бы с кем там пить.
Тут Паха был прав — весь семестр мы держались обособленно. Были двумя белыми воронами, разбавляющие серую однородную массу. Никто из одногруппников не был вхож в нашу компанию. Нас как бы и не замечали даже во время футбола на физкультуре. Даже хулиганы, что самое обидное, не обращали на нас внимания. Просто знали, с кем будут иметь дело. А значит, торжественное мероприятие после экзамена будет проходить тоже без нашего участия.
— Значит, вместе отметим, — предложил я.
— Если только твою «пятерку».
— Сомневаюсь. Похоже, я тоже не в лучшей форме.
— Долгая дорога домой?
— Ага.
— А я говорил…
— Говорил, — оборвал его я.
— И предлагал…
— Помню.
— Но ты-то появишься?
— Постараюсь.
— Машину прислать? Или опять заартачишься?
Я представил дорогу до института. В моем измочаленном состоянии каждый метр сойдет за десять.
— А вот сейчас не откажусь.
— Жди к восьми — обрадовался Паха, — и передай привет всем нашим.
— Они будут рады твоему отсутствию, — заметил я.
— Ладно, удачи и до вечера, — прервал Паха наш разговор.
До тумбочки тянуться было очень далеко, и я уже положил телефон на пол, как опять раздалась музыка. Не в силах ругаться, я молча поднял трубку. На экране высветилось «мент поганый», хотя еще вчера красовалось — «Васильев».
— А я ждал тебя, — сказал я телефону, вздохнул поглубже и нажал на клавишу.
Как не странно, но голос Васильева был мягким и спокойным. А я ожидал буйных эмоций.
— Лишил все-таки меня скотины? — холодно начал он без всякого приветствия.
— Не знаю, о чем ты, я в городе, — отчитался я, — хотя тебя предупреждали.
— А здесь твоих следов нет. Тут вообще нет человеческих следов — продолжал он все также тихо и равнодушно, — а вот волчих отпечатков полно.
— Ну вот с волка и спрашивай, — посоветовал я, — а за одно и с медведя про теленка спроси.
