— А Егорыча?
— Он зайца против меня настроил.
— Какого зайца?
— Которого я убил.
Видя, что приезжие его уже не понимают, Степаныч подвел черту.
— Если бы я не отравил Егорыча, Серега бы не приехал домой, не убил бы Кузнечика. Ну и так далее.
Васильев все это время стоял покачиваясь, спрятав лицо в ладонях. Возвращаясь в реальность. Тимофеев быстрым шагом подошел к Але и… Много ли надо хрупкой девушке? Паха дернулся в сторону Тимофеева, но тут же получил коленом в живот. Весь дрожа от страха и злости, я привстал и приготовился к своему последнему прыжку. У меня в груди назревал такой крик, что его услышали бы не только жители поселка. Не знаю, чем все это закончится, но сегодня я попробую человеческую кровь на вкус, а части тел будут раскиданы по всей округе.
— Опусти, — грозно сказал Степаныч, видя как Тимофеев целится Пахе в голову.
— Да чего ждать? — зло крикнул Тимофеев, — Спектакль окончен.
— Уведем из подальше, там и распрощаемся.
— Не хочу я никого никуда уводить. Кончаем этих, тачку прячем. Делов-то?
— Выстрелы услышат, — сказал Степаныч.
— А мне уже все равно. Моя песня спета.
— А мне не все равно! Я за ваши деяния отвечать не намерен.
— Сам не без греха, — напомнил Тимофеев.
В лагере врага назревал конфликт, который был мне на руку. Но и тут судьба мне не улыбнулась.
— Отведем их подальше, — хрипло сказал Васильев, приходя в себя, — меньше трупов, меньше срок.
Тимофеев немного помолчал, включив мысленный процесс.
— Ладно.
Они подняли беспомощных ребят с земли, и повели их дальше в лес.
Я тихо вылез из укрытия и поспешил в сторону. Внезапно у меня появилась очередная идея, и хоть бы она оказалась удачной.
Бегая по лесу, я звал лешего. Времени оставалось все меньше и меньше, а где он мог находиться в данный момент, только одному ему и известно.
Вдруг за спиной я услышал насмешливый голос:
— А ты все никак не угомонишься? Поселок на уши поставил, теперь за лес взялся?
— Дядька, выручай, — попросил я, — пропадаю.
— Да помочь-то нетрудно. Да в ваши дела вмешиваться неохота. Это вы все норовите сунуть свой нос, куда не просят. А мы стараемся сохранять нейтралитет, — он глубоко вздохнул, — Нет, ну если уж очень надо, тебе-то я помогу. Может быть, даже с радостью. Не чужой, как-никак.
— А поиграть не желаешь?
Леший призадумался. Глаза его заблестели, рот искривился в озорной улыбке.
— А то от скуки схуднул малость, — подначил я его.
— Говори.
Я вкратце выложил суть задумки.
Леший кивнул.
