— Кого потеряли, Александр Андреевич?
Крафт нервно вскинул бровями:
— Откуда вы меня знаете?
— Сын мой у вас на втором курсе дневного отделения учится, многое рассказывает о ваших лекциях, показывал фотографии КВН, вот я и запомнил вас, — спокойно объяснил главный патологоанатом города. Понимая психологическое состояние посетителей своего специфического учреждения, он привык не лезть в душу посетителей. — Спускайтесь вниз, санитары покажут вчерашний товар.
— Их успели исследовать? — спросила я.
— Нет, сами понимате, в первую очередь врачи работают с опознанными клиентами, у которых есть родственники, — заведующий пожал плечами.
Сталкиваясь постоянно по роду своей деятельности с судмедэкспертизой, я действительно была хорошо осведомлена о нравах и таксах, царящих здесь. Родственникам покойного приходилось платить буквально за все и всем — санитарам за мытье и начинение формалином тела усопшего перед выдачей «на руки», экспертам за быструю и качественную экзекуцию, охраннику, стоявшему на воротах, чтобы пропустил катафалк во внутренний дворик поближе к подвалу.
О безымянных трупах забывали порой на несколько дней и начинали заниматься ими только после настойчивых звонков из прокуратуры. Бесхозным покойникам не приходилось рассчитывать на первоклассное обслуживание.
Мы прошли в противоположный конец коридора, где располагался вход в подвальное помещение. Морг губернского города С. разительным образом отличался от подобных учреждений США, широко знакомых нам по сериалу «Секретные материалы». В американских боксах трупы лежат в индивидуальных камерах, в полиэтиленовых мешках, дважды закрытые герметично, что способствует сохранению трупа. В отечественных моргах трупы валяются (другого глагола и не подберешь) на мраморных столах, синие от холода зимой и покрытые бурыми пятнами и дурно пахнущие летом, когда старенькая холодильная камера не справляется с жарой.
Спустившись в подвал, я попросила дежурного санитара показать два вчерашних женских трупа. Молоденький санитар, очевидно, студент соседнего медицинского университета, подвел нас к мраморному столу. Крафт между тем уже вытащил из кармана брюк носовой платок и судорожно зажал им рот. Да, в таком состоянии он вряд ли способен что-то соображать.
Впрочем, даже одного беглого взгляда на обнаженные тела, лежавшие под матовыми лучами люминесцентных ламп, было достаточно, чтобы убедиться: это — не Ксения. Маленькая, хрупкая женщина была убита ударом острого предмета прямо в сердце, рана зияла немного выше левого соска. У второй, грузной женщины, смертельный удар пришелся в затылок. Лица обеих хорошо сохранились, поэтому, с ходу не признав жену, Крафт махнул мне рукой и заторопился к выходу.
