— Ничего, принцесса. Сейчас мы ее зажарим.
— Я не ем мяса.
— Что, совсем? — удивился Брон.
— Грех есть убиенных животных, ведь…
— Враги! — закричал вдруг Эльтон.
Брон перехватил секиру. В свете костра показались три невысоких существа — их можно было бы принять за людей, если б не свиные морды вместо лиц и неказистые, будто у калек от рождения, тела.
Свинары. Колдовские чудища, творенья анимантов Дар-Минора, созданные из невинных людей.
— Защищайте принцессу! — Лавеллет подхватил начищенный меч.
Морда одного из свинаров сочилась кровью, другой опирался на палку, как на костыль. Третий вышел вперед. На поясе висел широкий кинжал, но руки были пусты.
— Есть! — он ткнул в убитую свинью. — Наша есть!
— Они умеют говорить? — ужаснулась принцесса.
— Увы, эти твари многое умеют, — сказал Брон. — Убейте их!
Солдаты кинулись на врага. Раненые свинары бросились наутек, даже не пытаясь сражаться. Их догнали, повалили на землю и забили шестоперами. Хрюканье и хриплые крики быстро затихли.
— Боже мой, — Алина сотворила святой жест. — Чего они хотели?
— Какая разница? — Брон потер грудь. Боль ушла, и этой ночью вряд ли вернется.
— Мне показалось, они просто хотели забрать свою свинью, — негромко сказала Алина.
— Свинары — самые ужасные из тварей анимантов, госпожа, — сказал Раддерфорд. — Потому что могут размножаться, в отличии от всех остальных. Потому их до сих пор так много на востоке, и потому их надо беспощадно убивать.
Бронвер передал свою секиру солдату.
— Отрубите им головы и поставьте на пики. Тела сожжем утром, чтоб не воняло.
— К чему такая жестокость, сир?
— Ваше величество, если бы, скажем, Эльтон был тут один, они бы убили его куда более жестоко.
— Это вряд ли, — убирая меч, сказал Лавеллет.
— А еще они бы насладились его телом. Свинары всегда голодны — во всех смыслах.
— Вы говорите о похоти? — покраснела принцесса.
— О ней самой, госпожа. Как ты думаешь, мальчик, они бы сначала взяли тебя и потом убили, или наоборот?
— Вы переходите границы, сир! — Эльтон подошел к нему вплотную, вскидывая подбородок. Ниже на голову, рыцарек напоминал девчонку со своими кудряшками, но гордость, похоже, была вполне мужская.
— Сколько их было?
Моллард явился, приглаживая белые волосы. Рядом с ним шла Кассандра, и глаза ее сверкали, как лазурь.
— Трое, инквизитор. И еще свинья.
— Свинью можно зажарить, — сказала Кассандра.
— Читаешь мои мысли, Кэсси, только вот принцесса против.
«Не смей называть меня так», — сказали потемневшие глаза Кэс.
