— И что это за яд, уважаемый Линг? — сложив руки на столе, спросил Кослоу.
— Серый ландыш, милорд инквизитор. Он растет во влажных местах, например, на болотах. Его еще называют мертворожденным цветком.
— В самый раз для Сарисы, ведь она рожала только мертвых, — прошептал Эллис на ухо Дэнтону.
Моллард сделал вид, что не услышал. Он стискивал пальцы, чтобы они не дрожали, и хмурился, стараясь выглядеть суровым.
— Необходимо ли колдовство, чтобы изготовить яд из этого растения? — спросил Кослоу, почесывая длинный нос.
— Конечно, милорд инквизитор. В чистом виде, виде отвара или каком другом серый ландыш вызовет лишь головную боль. Необходимы сложные ингредиенты, которые церковь признала колдовскими, и, если не ошибаюсь, определенные ритуалы. Яд из серого ландыша — продукт уже алхимии, не травничества.
— И как убивает этот яд?
Линг отставил сосуд, куда Эллис собрал отравленное вино после смерти отца. Рядом на судейском столе стоял кубок, из которого граф Ловер испил свою смерть.
— Он заставляет кровь прилить к голове с неистовой силой. Сосуды лопаются, кровь начинает течь отовсюду — из носа, ушей, даже из глаз. Одновременно наступает отек горла, так что жертва не может кричать. Это быстрая, но очень болезненная смерть, милорд инквизитор.
Дэнтон вспомнил, как умирала мама. Каким багровым было ее некогда красивое лицо, которое он теперь даже не мог вспомнить.
— Железная инквизиция вызывает свидетеля. Граф Эллис Бальдер, будьте добры.
Эллис вышел вперед. Он был одет в черный плащ, как символ траура. Инквизитор Кослоу указал на стул в центре зала.
— Вам знакома обвиняемая?
— Герцогиня Лотарии Сариса Моллард, вдова Арвина Молларда и узурпатор титула, — ответил Эллис.
— Ложь! Когда Дэнтон отрекся, титул стал моим по праву! — вскричала Сариса, пытаясь выскочить из ринцы.
Кослоу пропустил ее слова мимо ушей.
— Как умер ваш отец, достопочтимый Ловер Бальдер?
— Как и сказал травник, инквизитор, — опустив голову, пробормотал Эллис. — Кровь залила его лицо, и он скончался в муках.
Дэнтон тоже опустил голову. Он видел, как умер дядя Ловер. Почти так же близко, как смерть мамы.
— Он выпил это самое вино?
— Да, инквизитор, из этого кубка.
— Уважаемый Линг уже подтвердил, что вино отравлено, и следы яда есть в кубке.
— Докажите, что это я отравила вино! Докажите мне! — заверещала Сариса.
Она встала-таки с исповедальной скамьи и потрясала скованными руками.
— Суд не задавал вопросов обвиняемой, — нахмурился Кослоу и щелкнул пальцами.
