Эльтон промолчал. Перед глазами снова возник постыдный сон.
— В Просвещении сказано: «Кто нарушает слово ради большего блага, прощен будет», — процитировала Кассандра.
— И какое же большее благо в том, чтобы позволить умереть невинным?
— Довести принцессу-целительницу до страдающего Дримгарда — для начала. Сохранить армию для борьбы с Возрождением. А еще в Просвещении сказано: «Кто невинно убиен будет, того приму Я в доме Своем».
— «Если грехи его достойны искупления Моего», — закончил Эльтон цитату.
— Ха! Если им суждено попасть в Небытие, на кой мы вообще старались?
Кассандра встала, покачнувшись, и ушла прочь из комнаты. Бальдер проследил за ней взглядом, а потом махнул Эльтону — мол, давай к нам.
— Познакомьтесь, сир, — когда он подошел, сказал граф. — Брат Теор Кослоу, ныне монах, в прошлом — инквизитор Лотарии и земель Дримгарда.
— Большая честь, — поклонился Эльтон. — Я только что вспомнил, что слышал о вас в детстве. Вы ведь были инквизитором еще до войны с Дар-Минором?
— Не совсем так, — старик прочистил горло. — Я был секретарем. Перо вместо меча, чернила вместо крови. Не зря ведь старую инквизицию теперь называют Бумажной.
— Но вы стали одним из лучших инквизиторов Железной.
— В свое время меня называли лучшим, как и Молларда сейчас, — Кослоу кашлянул. — Мы как раз вспоминали о юности нашего Дэнтона.
Брон что-то буркнул и спрятался в кружке с пивом.
— Тяжелая судьба, — сказал Бальдер. — Бедняга Дэнтон. Так потерять матушку.
— А что случилось с ней?
— Вы не знаете, юный сир? — проскрипел Кослоу. — Дэнтон должен был стать герцогом Лотарии, и даже стал им — на один день. Его мать отравили, и он в страхе написал отречение. Ему тогда было лет десять.
— Кто же посмел сделать такое? — удивился Эльтон.
— Законная вдова его отца, леди Сариса Моллард, — сказал Бальдер, глядя сквозь стол. — Мерзкая была женщина.
— Невероятное совпадение, что ее обвинили в ведьмовстве, — пробубнил Бронвер и подлил себе пива.
— Сам Господь дал Дэнтону шанс отомстить, — кивнул Кослоу. — Это любопытная история, юный Эльтон, вы не слышали?
— Увы, уважаемый брат.
— Тогда слушайте…
