— Как и Лотария когда-то.
— Это было давно.
— Да, и пожалуй, слишком давно.
Уголки рта графа приподнялись. Он хлопнул Эльтона по плечу и сказал:
— Сходите, помойтесь. Потом приходите ужинать. Нам, америйцам, есть о чем поговорить.
После горячей купели и впрямь стало лучше. Эльтон пришел в столовую, когда почти все уже поели и монахи убирали посуду. Кассандра сидела отдельно, без аппетита ковыряясь в тарелке. Брон, Бальдер и какой-то старый монах сидели за одним столом с кружками пива. Старик что-то оживленно рассказывал, а Бронвер кивал и тепло улыбался ему.
Эльтон взял миску бобов и присел рядом с Кассандрой. Она подняла на него мутные, темные глаза и ничего не сказала.
— Как ты?
— Когда мы перешли на «ты»? — буркнула Кассандра.
— Простите, госпожа рыцарь, не хотел вас обидеть.
— Да брось. Теперь можно и на «ты», — она отпихнула тарелку. — Не могу есть. Тошнит от всего.
— Мы теперь в безопасности. Ты выздоровеешь, — Эльтон, напротив, с удовольствием закинул в рот ложку вареных с морковью бобов, сдобренных маслом.
Она посмотрела, как он жует, и ее как будто снова затошнило. Она повела подбородком:
— Ты перестал улыбаться.
— Нечему, — проглотив бобы, сказал Эльтон и откусил черного хлеба.
— Раньше, помнится, тоже не всегда было.
Он предпочел снова наполнить рот бобами и не отвечать. Брон чему-то громко рассмеялся:
— Точно, инквизитор! Я таким пьяным никогда не сражался!
— Лекари говорят, раненые больше не будут умирать, — отворачиваясь от него, пробормотала Кассандра.
— А инквизитор?
Она едва заметно передернула плечами.
— Его приложили к мощам. Монахи отстоят ночное бдение, будут всю ночь молить их о помощи. Лекари тоже сделали, что могли.
— Я обязательно упомяну его в своих молитвах. И попрошу помолиться принцессу. Она не спускалась?
— Нет, монахи отнесли еды ей в келью, — скривилась Кассандра. — Думаю, она не хочет показываться нам.
— Почему?
— Потому что она во всем виновата.
— Она хотела спасти крестьян от орды, только и всего, — нахмурился Эльтон. — В противном случае они опустошили бы все здешние земли.
— Ну да, крестьяне-то выжили, — Кассандра скривилась, как будто хотела сплюнуть. — Плохо быть добрым, если ты наивный. Свинары каждый год набирают силу к осени, а зимой перебивают друг друга, и их почти не слышно до следующей осени. Просто в этот раз их было чересчур много.
— Я не понимаю. Ведь ты принесла клятвы!
— Я и забыла, какой ты благородный рыцарь. Лучше ведь подохнуть с клятвой на устах, чем наслаждаться жизнью, так?
