— Ы-ы-ы! — простонал Антерран. — Гандаритис!
— Что-о-о?! — истерично повторил Иллукар.
Остальные заулыбались, причём весьма похабно, а эльф побагровел так сильно и резко, что почудилось — сейчас взорвётся.
— Гандаритис? Для меня? — продолжил вопить он. — И ты поверил?
— А почему нет? — отозвался Фил.
На пару секунд у Иллу пропал дар речи, а когда вернулся, эльф выдал настолько заковыристое ругательство, что у меня уши полыхнули. Зато алхимик не растерялся, пояснил:
— Ты сейчас в таком состоянии, что я подумал… ну мало ли как сказалась травма. Может, у тебя и…
— Не может! — перебил Иллу злобно. — С этим у меня всегда всё хорошо!
То, как он орал и как улыбались остальные, навело на одну догадку, но я всё-таки послала вопросительный взгляд компаньону — мол, что за зелье? Почему столько шума?
— Это для мужской силы, — ответил утирающий слёзы призрак. — Дабы поднять то, что само… никак.
Я немного смутилась, даже глаза отвела, и тут же услышала новый вопль эльфа:
— Ну, Мариэлла! Пусть только попадётся! Я ей покажу! Я ей… Она узнает! Она у меня и без всякого зелья пощады просить будет!
Я, переварив угрозу ушастого, покраснела ещё сильней и показала стенке кукиш. Закатай губу, милый. Доказывать он собрался. Угу, щас.
— То есть Мариэлла — не твоя? — после короткой паузы пробасил Карвил.
Иллу активно замотал головой, а мишка сложил руки на груди и задумался. Потом повернулся к Ризу и попросил:
— Склянки дай.
Коротышка с готовностью протянул другу пустые бутылочки, а я напряглась, чуя, что вот такая хмурая решимость может выйти боком. Когда Карвил принялся обнюхивать склянки, стало ещё страшнее, но…
— Стекло слишком плохо впитывает запахи, — буркнул Риз. — К тому же пузырьки лежали в прачечной, среди грязного белья.
— Знаю, — буркнул мишка. — Но вдруг?
Только «вдруга», к моему облегчению, не случилось. В смысле, никакого особого запаха оборотень не учуял. Зато пришёл к нехорошему выводу:
— Я понимаю, что теоретически украсть составы мог кто угодно, но лично мне в совпадения не верится. У нас есть странная девица, которая огрела Ларна по голове и взяла у Фила настойку гандаритиса, и не менее странная диверсия в прачечной. Как по мне, связь между этими явлениями очевидна.
— Одежду испортила именно Мариэлла, — согласился рыжий.
— Точно она, — хмуро и безапелляционно добавил Риз.
Я не расстроилась и не испугалась. Вместо этого подумала об оставленной в убежище склянке, и о большом общем чайнике, виденном на кухне… Потом подумала ещё раз и поняла — вот такого парни точно не простят.
