— Воображение? А ты вспомни, что с Греховой на всех последних занятиях происходит. Она по десять минут стоит как истукан, уставившись в пустоту, и ни на что не реагирует. А последние дни и у многих учеников такое же бывает.
— Да что бывает-то? — все так же отказывался понимать очевидное Шаткин, а Юля с расстроенным лицом крутила головой и не знала, что же ей предпринять — похоже, назревала серьезная стычка между двумя ее провожатыми. Обиднее всего было то, что она ничего не могла сделать: о чем говорил Роман, девушка не имела не малейшего представления, ведь она училась в другой школе.
— А то! — злобно выпалил Волкогонов, но тут же попытался успокоиться и сбавил тон, — атмосфера в школе такая, будто вот-вот всех расстреливать поведут. На переменах никто ни во что не играет, все ползают, как сонные мухи, и почти не разговаривают. Этого ты тоже не заметил?
Но ответить на этот вопрос Шаткин не успел. Юля все-таки не выдержала и решила вмешаться, чтобы прекратить эту странную и даже пугающую перепалку:
— Ой, да сейчас везде так, не только в вашей школе. Осеннее обострение у молодежи. Депрессии, плохое настроение — погода-то, вон, глядите какая. В такой серости только под одеялом целыми днями лежать и не шевелиться. Не ругайтесь, ладно?
— Ладно, — буркнул Волкогонов и уставился куда-то в сторону, пытаясь унять сбившееся от возмущения дыхание.
Чувствовал он себя сейчас паршивей некуда — Юля смотрела на него как на смутьяна и дурака, на ровном месте затевающего свары. А Шаткин продолжал делать непонимающий вид, который выбешивал Романа до невозможности. Ему казалось, что одноклассник намеренно строит эти рожи и все отрицает, чтоб унизить Волкогонова в глазах рыжеволосой. И от этой мысли просто сводило челюсть.
Хотя, может, он и правда ничего не заметил. Может, никто не заметил — а только Роман. Ведь ему уже приходилось сталкиваться с крайне странными событиями раньше, и потому гораздо проще было подметить то, что остальные пропускали мимо. Может, он напрасно так взъелся на Димку?
Кап кап
Я очень мал
Кап кап
Что это капает
Или это я маленькое крошечное как капелька
То ли я было то ли меня не было
Было ли я частью чего-то огромного как Мать вселенная как Отец Хаос
Или это только сон
Словно меня отщепили отцарапали отрезали
А потом спрятали приклеили присоединили
И снова я дышу и могу думать
Могу понимать, что я — это я
И что я хочу есть
Хочу расти хочу вырастать
Небо свинцовой гирей продолжало нависать над Пензой. Дождь не прекращался который день, и временами начинало казаться, что он льет уже целую вечность.
