Там я познакомился с братом Вовки Бобомурадова. Внешне они были совсем непохожи.
— Сделай так, чтобы его забрали отсюда. Скажи, что он болеет. Пусть только один из нас здесь останется. Мы уже два месяца без отпуска.
Я пообещал сделать, что смогу.
К соседям мы ездили вдвоем с солдатом-водителем. На «Москвиче» желтого цвета. Солдат сунул мне свой калашников и сказал, чтобы я начинал стрелять, если что. Автомат мне показался очень тяжелым и громоздким. Стрелять не пришлось.
Вечер снова прошел в компании замполита.
Спали мы теперь наверху, в подвале было очень холодно. Наверху тоже было холодно. В горах в начале марта еще зима, мороз, а в поликлинике отопления не было. Мы все время мерзли.
Мародерство продолжалось. Лекарства были упакованы в ящики и громоздились в нашей части поликлиники. Но были еще и другие ящики. Личные. На ящиках Раиса было написано «Скорая помощь», на ящиках Шамсуддина — название нашей больницы. На моих — мое имя.
Бойцы обнаружили склад книжной торговой базы района. В книжных магазинах кишлаков можно было наткнуться на самые неожиданные вещи. Причуды советской торговли — Уильям Теккерей в горном селении. Это было очень похоже на наступивший коммунизм — база была полна книгами. Подходи, выбирай, платить не надо. Многозначительно выглядели светлые тома сочинений Солженицына, в частности — «В круге первом». Я собрал две связки книг.
Незнакомые доброхоты-солдаты принесли мне несколько телефонных аппаратов, которые я сложил под кроватью.
Джамол Ахмедов попросил меня посмотреть в порядке ли их родовой дом, не сгорел ли. Сам он за сутки, что провел в Гарме, из здания поликлиники не вышел. Видимо, опасался за свою жизнь. Дом семьи Ахмедовых мне понравился. Высокий, со старыми деревьями во дворе, с верандой. Перила — столбики, лестница. Дом был цел.
Мне опять пришлось увидеть, как человека бьют прикладами. Я возвращался после осмотра дома, когда встретил двоих, видимо, боевиков, которые пинками и прикладами подгоняли третьего.
— Эй, ты кто? — крикнул один.
— Я врач.
— Значит, будет два врача!
Они расхохотались.
Пленный — врач из Курган-Тюбе. Боевики нашли его на чердаке в брошенном доме. Солдаты были уверены, что он — «вовчик». Один из них подошел ко мне и доверительно сообщил, что вечером, чуть позже, они его обязательно застрелят. Для разговора я выбрал русского майора. Сообщил ему, что пленного собираются убить.
— Хорошо, — сказал майор, — скажу, чтобы его заперли.
