Летчики были русскими по национальности. Места внутри маленького вертолета было совсем немного — его загромождали ящики, на которые нам велели садиться. Мы стремительно взлетели. Я знал, что лечу в Гарм всего на три дня, поэтому с большим любопытством смотрел в иллюминатор — приключение было четко отграничено во времени, это успокаивало. То, как мы летели, напоминало поездку на легковой машине. Поехали!
Не знаю, сколько прошло времени с момента отлета — вокруг были однообразные предгорья заваленные снегом, — как наш вертолет сделал несколько длинных очередей из пулеметов. Внизу никого не было видно, лишь снег — я стал прикидывать, какой он глубины.
В горах снег может быть очень глубоким, я сам как-то видел на Анзобском перевале стену снега высотой метров в пять. Мы летели над предгорьями. Сколько внизу снега — метр? Полметра? И никаких ориентиров вокруг. Ни деревьев, ни дорог, ни домов, ни дыма. Я думал о том, что будет, если нас собьют.
Мы были внутри штуковины, которая рычала и беспощадно летела вперед. Запахло дымом. Больше выстрелов не было.
— Пахнет? — спросил летчик.
— Да.
— Нет, — сказал Раис. — Что случилось?
— Ничего, — сказал летчик. — Проводка где-то горит.
— Это опасно?
— Нормально, — сказал пилот и вернулся в кабину к своему напарнику.
Тут Шамсуддин обнаружил, что мы сидим на ящиках с боеприпасами. Под ним были гранаты. Дымом пахло все более явно.
И мы прилетели.
Горы повернулись другим боком. Стали высокими. Высыпали черные постройки, люди, которые быстро приближались. Из какого-то фильма я помнил, что нужно пригибаться, когда выпрыгиваешь из вертолета. Чтобы голова не попала под винт.
Первое, что почувствовал, оказавшись на земле, — это холод. А потом все закричали и забегали. Какие-то люди, солдаты, мой коллега Боев. Единственное знакомое лицо, которое я увидел, выпрыгнув на землю. Я побежал за ним внутрь двухэтажного побитого здания, рядом с которым мы приземлились. Комнаты, двери, кровати.
— Бушлат! — он сунул мне какой-то черный тулуп, подбитый овчиной. — Я за него расписался! Его нужно вернуть в санавиацию! Не потеряй! Платить надо! Может, забрать?!
— Как хочешь.
— Нет, замерзнешь. Только не забудь!
В комнате тоже было морозно — Гарм находится в глубоком ущелье. В комнате было четыре кровати и стол посередине. Я остался один. Тряпки, объедки на столе, пустые банки китайской тушенки. Сейф. Окно было занавешено покрывалом. Я отодвинул его и выглянул. Оглядел разбитые одноэтажные домики. Потом увидел человека. Я его не сразу обнаружил. Он лежал прямо под окном. Вернее — лежал труп. Полноватый мужчина в синем костюме, белой рубашке и красном галстуке.
