— Нет, — сказал Хейз. Мужчина взглянул на него искоса.
— Заплатите, когда будете уезжать, — сказал он. — Вы здесь нигде не найдете так дешево.
Мальчишка, сидевший на машине неподалеку, снова начал ругаться. Он словно отчаянно пытался прокашляться. Хейз внезапно повернулся и пнул переднее колесо.
— Я ж вам говорил, покрышка не лопнет, — сказал мужчина.
— Так сколько? — спросил Хейз.
— Можем договориться за пятьдесят, — предложил мужчина.
Перед тем, как продать машину, мужчина наполнил бак бензином и провез Хейза пару кварталов, чтобы доказать, что она на ходу. Мальчишка сидел сзади, сгорбившись на веревочном насесте, и беспрерывно сквернословил.
— С ним чего-то неладно, уж больно много ругается, — сказал мужчина. — Вы на него не обращайте внимания.
На ходу машина истошно рычала. Мужчина нажал на тормоз, чтобы показать, как хорошо он работает, и от резкого толчка мальчишка свалился с насеста прямо на них.
— Черт бы тебя подрал, — взревел мужчина, — прямо на нас прыгнул. Не можешь сидеть смирно?
Мальчишка не ответил, даже не огрызнулся. Хейз обернулся и увидел, что тот сидит в прежней позе, — сгорбясь в черном плаще и надвинутой на глаза черной кожаной кепке. Изменилось лишь одно: с сигареты упал пепел.
Хейз купил машину за сорок долларов и заплатал еще за пять галлонов бензина. Мужчина послал мальчишку в контору за пятигаллонной канистрой. Мальчик вернулся, сквернословя, и приволок желтую канистру, согнувшись в три погибели.
— Давай сюда, я сам справлюсь, — сказал Хейз. Ему не терпелось поскорее отсюда убраться.
Мальчишка выдернул у него из. рук канистру и выпрямился. Канистра была наполовину пуста, но мальчишка долго наклонял ее над баком, делая вид, что переливает пять галлонов. Все это время он повторял:
— Господи Иисусе, Господи Иисусе.
— Почему он не заткнется? — спросил Хейз внезапно. — Что это он все время болтает?
— Понятия не имею, чего с ним такое, — пожал плечами мужчина.
Когда машина была заправлена, мужчина и мальчик стали смотреть, как Хейз пытается ее завести. Ему не хотелось, чтобы на него смотрели, потому что он уже лет пять не садился за руль. Мужчина и мальчик не сказали ни слова, наблюдая, как он пытается тронуться с места. Просто стояли и смотрели.
— Эта машина будет мне домом, — сказал Хейз мужчине. — А то мне жить негде.
— Вы тормоз не отпустили, — заметил мужчина.
Хейз отпустил тормоз, и машина покатилась назад, потому что мужчина поставил задний ход. Хейз с трудом справился с переключателем и, виляя, проехал мимо мужчины и мальчика, провожавших его взглядами. Он ехал вперед, не думая ни о чем и обливаясь потом. С полмили он ехал мимо депо, потом миновал склады. Когда он попытался убавить скорость, машина вообще остановилась, и ее пришлось заводить снова. Он проехал несколько долгих кварталов серых домов, затем желтых, получше. Заморосил дождь; Хейз включил «дворники», и они гулко застучали, словно пара идиотов, аплодирующих в церкви. Он миновал кварталы белых домов, злобным собачьим оскалом торчавших среди зеленых лужаек. Переехал виадук и выбрался на шоссе.
