ЯВЛЕНИЕ III
8сентября1911года. Князья Хитрейший, Подлейший, Глупейший перед дверью с надписью по французски и по русски: ”Мужская комната” в ресторане”Славян-ский базар”, одетые в одежду чистильщика сапог, уборщика и полового.
Глупейший.
А что, робята? Живем, не тужим, упорно слу-жим. Харчи имеем.
Хитрейший.
Кесарю кесарево, а Богу богово. В обличьи людском интересно за людьми усматривать и думу своего воинства думать.
Подлейший.
И та дума о русском народе думается. Пошто он, этот народ, все излягается на особицу, а не как все иные народы, пошто себя всегда престолом Господа нашего измышляет, а су-против друг друга как в его историю-то не вникнешь, умышляет да со всякими гадо-стями. Ведь другие народы: аглицкие или франки-галлы, германцы, латины, себя как-то обустраивают, проливши кровь кровную. А русские-русины все наоборот, все на особи-цу. Вот в чем вопрос. Почему и сидим здесь сиднем. В другое место не кочуем. Здесь все революции мнятся. А за раз-то наше воинст-во и необходимо. Это сейчас мы с вами тихо-тихо пробиваемся, с кошта государ-ственного имеем кто-где.
Глупейший.
Вестимо. Но все мы к одному ведомству в России страсть имеем. Эта страсть русских завсегда промеж ними была и будет. Страсть сыска, подсматривания, подгля-дывания да носа во все дела сования. И как филеров я начальник в жандармском управлении, то и флилерство для меня как подряд на работу.
Хитрейший.
Всех аршином своим не меряй. Я уже на своей работе в России состарился. До дейст-вительного статского советника дослужил-ся. Министры меняются, а я на своем месте все сижу и сижу. К новому министру один только раз завсегда с пакетом”совершенно секретно”являюсь. Откроет он его, а там-высочайшее разрешение на “право перлюс-трации”. Прочитает. Запечатает. А я почти-тельно откланиваюсь и удаляюсь.
Подлейший.
Беспыльная, я скажу, работа у вас, други мои. Не то, что у меня. Меж двух накова-лен, а третья прихлопывает, того и гляди. Из тени революционеров во тьму тем черно-сотенцев, а затем и в руки государевы как колобок катаюсь. Того и гляди, то испекут, то пришлепнут, то в лапшу превратят да с супом-то и похлебают.
Глупейший.
Смертушка наша. Всем не очень хоро-шо. Мои матросики за Алисой на ихней яхте, ”Штандарт” называется, подглядывали. Так иначе ее как “гессенской сукой”не об-зывали. Усмотрели, подлецы, что нежилась в объятьях то одного, то другого офицера, которые рады стараться услужить ей за. флигель-адьютанство.
