Каждая часть меня хотела кинуть на пол кепку и присоединиться к ним – желательно выпрыгнув в окно ласточкой прямо в толпу людей.
Но я не могла, поэтому проигнорировала этот сигнал.
– Повеселитесь там во время счастливого часа, – сказала я и вернулась к своему рабочему месту.
Настроение было отвратительным. Хотелось кричать и винить Роуз в каждой допущенной на кухне ошибке. Я попыталась не обращать на нее внимания и сосредоточилась на готовке. Когда мы приняли вегетарианский заказ – приготовленный на гриле баклажан вместо ломбо, – я кинула на сковородку тонкий ломтик.
И тут Роуз ворвалась на мою «территорию».
– До этого ты готовила на сковороде свинину?
– Ага.
– Клэра, нельзя так делать! Некоторые вегетарианцы очень придирчиво относятся к своей пище! И свинина запрещена некоторыми религиями и культурами.
Я наблюдала за шипящим в масле посреди пузырей ломтиком.
– Чем меньше они будут знать, тем лучше. Просто зададутся вопросом, почему их еда вдруг стала вкуснее. Намекну: из-за свинины.
Роуз ахнула.
– Клэра, это не шутки!
– Я знаю, и мне все равно. – Я схватила пучок зеленого лука и начала злобно его нарезать. – Если бы для каждого заказа пришлось использовать новую сковороду, я бы постоянно их намывала!
– Но таково правило! – воскликнула Роуз. – Твой папа озвучил это еще в самый первый день. Верно, Эдриан?
Папа повернулся к нам.
– Что?
Я воткнула нож в разделочную доску.
– Ты сейчас надо мной прикалываешься? Ты только что сдала меня моему папе?
Роуз заморгала.
– Что? Я не…
– Да, сдала! Тебе недостаточно того, что меня отстранили в девятом классе, теперь ты зависла со мной в папином фургоне, предварительно втянув во все это?
На лице Роуз промелькнула вспышка злости.
– Я не знала, что тебя отстранят! И вообще: ТЫ КУРИЛА! Нарушаешь правила, а потом обвиняешь в этом меня?! Тебе и правда нравится перекладывать на кого-то свои проблемы. Но знаешь, кто виноват на самом деле? Намекну: ПОСМОТРИ В ЗЕРКАЛО.
Бурливший во мне с бала гнев достиг своей точки кипения. Я вспомнила девятый класс, как это отстранение направило меня по нынешнему пути даже прежде, чем я успела понять саму себя.
– Пошла ты, Роуз. Ты меня не знаешь. Вообще.
Между нами втиснулся папа.
– Эй! Остыньте обе. Сейчас же.
Роуз на секунду сникла, а потом сняла кепку.
– Простите, Эдриан, но мне кажется, я не смогу. Спасибо за предоставленную возможность.
Не успел мой папа что-то ей ответить, как она положила кепку на стойку, вышла из фургона и пошла прочь от бара.
