Ташкент - город хлебный (с илл.) | страница 3

Они объясняются главным образом своего рода литературной модой тех лет, поисками формы, пригодной для воплощения новаторского содержания. Для изображения народной жизни - так считали многие писатели - художнику нужны особые краски, особые изобразительные средства. Их искали в слоге, присущем народной легенде, былине, сказке - созданиям фольклора.

(Следует предупредить юного читателя о природе одной детали в повествовании. Узбеков называют в повести остро оскорбительным для этого народа словом «сарт». Бранное, рожденное шовинистическим высокомерием, слово это было в царской России официальным наименованием.)

Повесть «Ташкент - город хлебный» вошла в золотой фонд советской литературы. Она издавалась и издается огромными тиражами, переведена на множество языков у нас в стране и за рубежом.

Написанная незадолго до внезапной смерти писателя, она живет и ныне.

Ю. Лукин

Федору Фасильевичу Гладкову

Дед умер, бабка умерла, потом - отец. Остался Мишка только с матерью да с двоими братишками. Младшему четыре года, среднему - восемь. Самому Мишке - двенадцать. Маленький народ, никудышный. Один каши просит, другой мельницу-ветрянку ножом вырезает - на конек, вместо игрушки. Мать с голодухи прихварывает. Пойдет за водой на реку, насилу вернется. Нынче плачет, завтра плачет, а голод нисколько не жалеет. То мужика на кладбище несут, то сразу двоих. Умер дядя Михайла, умерла тетка Марина. В каждом дому к покойнику готовятся. Были лошади с коровами, и их поели, начали собак с кошками ловить.

Крепко задумался Мишка.

Семья большая, работники маленькие. Он самый надежный. Отец так и сказал перед смертью:

- Ты, Мишка, за хозяина будешь.

Вышел на улицу Мишка, мужики Ташкент поминают. Хлеб очень дешевый там, только добраться трудно. Туда две тысячи верст, оттуда две тысячи верст. Без денег нельзя: за билет надо дать и за пропуск надо дать.

Долго слушал Мишка, спросил:

- А маленьким можно туда?

- Или ехать хочешь?

- А что будет? Залезу в трещину - меня не увидят.

Смеются мужики.

- Нет, Мишка, тебе придется дома сидеть. Не такие головы назад вертаются. Порасти еще годков пяток тогда поедешь.

А Мишка не верит мужикам. Видит, Ташкент - город хлебный, ничего не боится. Станет пугаться немножко, тут же успокаивает себя:

- Попробуй, чай, ты не девчонка. Подавать не станут, на работу наймешься. Целое лето плугом пахал заместо отца, лошадей умеешь запречь. Это только годов тебе немного, на делах тебя большой не догонит.