Из опустошаемых голодом - в буквальном смысле слова опустошаемых - приволжских степей хлынули потоки людей, еще не окончательно потерявших силы, способных передвигаться, хлынули к востоку, в надежде на спасение. Там лежали земли, куда не простерся голод, где природа щедро отдавала людям свои дары. Это и манило, влекло измученных людей, исстрадавшихся, уже видевших смерть совсем рядом в своих домах. И главной была надежда на хлеб, на обильные урожаи пшеницы на плодородных полях Средней Азии.
Отправился добыть в Ташкенте хлеба для своей семьи и Александр Сергеевич Неверов. Он собственными глазами видел все то, что так поразило его юного героя - двенадцатилетнего путешественника Мишку Додонова.
Ужасающие картины людского горя, человеческого ожесточения наблюдает Мишка на всем пути своей поездки из родной деревни в Ташкент. Порою кажется и ему самому и читателю, что вот-вот, сейчас Мишка упадет, окончательно обессилев, и погибнет, что иного выхода нет и быть не может, что нет сил у человека - да еще такого маленького человека, ребенка,- противостоять неумолимой беде. Спутник Мишкин - Сережка, который моложе его всего на год, именно так и умирает. Он становится жертвой еще одного грозного врага - тифа. Мишке удается спастись, более того - осуществить свою наивную, страстную мечту: привезти домой матери хоть немного хлеба, которого все заждались.
Не пристрастие писателя к изображению мрачных картин водило его пером, когда он описывал самые бесчеловечные сцены, борьбу одиночек за собственную жизнь против ожесточившейся толпы или борьбу одиночек против одиночек…
Находит Мишка в пути нового надежного друга, тоже скитальца, беспризорника, которого зовут Трофимом. В уже отчаявшемся, изверившемся было парнишке, герое повести, вновь рождается спасительная вора в то, что есть на земле хорошие люди. Эта вера набирает силу, когда Мишка встречает на своем пути таких людей, как чекист Дунаев, как железнодорожный машинист Кондратьев. Их помощь и поддержка спасают Мишкину жизнь, спасают Мишкину душу от губительного безверия.
Воспроизведение жестокого в жизни во всей его отвратительной наготе сочетается в повести с не менее ярким, не менее убедительным изображением героической романтики свершаемого человеком, чистоты и благородства во взаимоотношениях между людьми.
Читателю может показаться непонятной некоторая вычурность слога, его манерность. Это выражается в изменении обычной расстановки слов, в несколько искусственной ритмизации речи и в других особенностях манеры автора вести рассказ.
