ТЕНОР: Мы пристально всматриваемся в судьбы наших героев, стараемся быть честными в рассказе о них, но неизбежно это занятие выносит нас к "замочной скважине". Как далеко зашли отношения? Легли в постель или нет? В истории с Джозефом Лэшем наше положение оказывается особенно щекотливым. Он сделался одним из ближайших друзей Элеанор, а после её смерти стал первым и главным её биографом. Его перу принадлежат огромные, превосходно документированные тома: "Элеанор Рузвельт: воспоминания друга", "Элеанор и Франклин", "Элеанор: годы наедине с собой", "Мир любви: Элеанор и её друзья". Долг друга и джентльмена накладывал на него обязанность бережно отсеивать информацию, которая могла бы шокировать его современников. И уж тем более он не стал бы откровенничать с читателем о себе самом.
БАС: Он и не откровенничал. Но в наш век на любого мало-мальски заметного человека направлены тысячи глаз. Джозеф Лэш был видной фигурой в левых молодёжных кругах, возглавлял Союз американских студентов. В своих речах и статьях он доказывал, что капитализм провалился, исчерпал себя. От коммунизма он отшатнулся в 1939 году, после пакта Риббентроп-Молотов. Тем не менее в какой-то момент был вызван давать показания перед Комиссией по антиамериканской деятельности. Конечно, слежка за таким человеком была постоянной. И вот в марте 1943 года в его досье добавилось сообщение чикагского агента Си-Ай-Си (Бюро контрразведки), в котором сообщалось, что мистер Лэш прибыл из городка Рантул (100 миль к югу от Чикаго) в отель "Блэкстон", где миссис Рузвельт сняла для него номер рядом со своим. В этом номере было установлено подслушивающее устройство, которое произвело магнитофонную запись, не оставляющую сомнений в том, что между этими двумя имел место сексуальный акт.
ТЕНОР: Бюро контрразведки перлюстрировало и почту Лэша. В письмах от Элеанор часто звучали те же ноты, что и в её письмах к Лорене: "Побыть с тобой было для меня счастьем… Иногда забываешь, с какой любовью вглядывалась в движения рук, в сияние глаз и как хорошо было оказаться вдруг вдвоём в одной комнате". Вскоре Лэш женился, и супруги вошли в тесный кружок ближайших друзей Элеанор Рузвельт. Зимой 1958 года она послала ему записку: "Была в Сан-Франциско и не могла не написать тебе несколько строчек, потому что никогда не забуду последнюю ночь, которую мы провели с тобой здесь перед твоей отправкой на Тихоокеанский фронт". Впоследствии Лэш признавался, что никогда не мог понять, чем он, бедный еврейский иммигрант, мог привлечь жену американского президента. Он замечал, что в ней жила постоянная потребность окружать себя близкими людьми, на которых она могла бы излить заботу, внимание, нежность. И ещё писал, что — в отличие от всех остальных — он находил её привлекательной и внешне.
