На днях девушки из отдела продвижения попросили меня написать для праздничной странички какую-нибудь новогоднюю историю про чудеса, любовь и всё такое. Я долго ломал голову над этим заданием, перебирая подходящие и не слишком затасканные ходы, как вдруг меня осенило: к чему вымучивать придуманный сюжет, когда в моей жизни однажды случилось ровно то, что требуется? В общем, всё, что вы прочтёте ниже, чистая правда; все события, даты и действующие лица являются подлинными. Чудеса действительно случаются. Правда, реже, чем хотелось бы.
К тому декабрю мы с Крысой были вместе почти восемь лет. Крыса — это cукa американского стаффордширского терьера, которая попала ко мне в годовалом возрасте, и про которую я с первого взгляда понял, что это — моя собака. Умная, красивая, сильная, храбрая, обаятельная, добрая и с очень хорошим чувством стиля.
Так вот, в середине декабря я отметил, что с Крысой что-то не так. Почти не ест сухой корм, а брошенные ей куски хлеба больше не выхватывает из воздуха, а ловит так, будто делает очень большое одолжение. Списал это на возраст и настроение. Однако через несколько дней Крыса совсем отказалась от еды. Мы обзвонили с десяток ветеринаров (Крыса никогда не болела, и своего врача у нее не было). Все требовали привезти собаку им в кабинет. Везти в такси собаку, которую периодически тошнит, мы не рискнули. Только один ветеринар согласился выехать на дом. Его и вызвали.
Вообще-то это был знаменитый ветеринар. Лет тридцать назад он первым в городе начал специализироваться на лечении собак, и все эти годы фамилия его произносилась собачниками с почтительным придыханием. Однако когда он вошёл, я напрягся. Древний старик, заговаривается. Потом он уверенно вставил иглу Крысе в вену, и я успокоился.
Пока Крыса лежала под капельницей, старик объяснил, что в городе сейчас страшная эпидемия чумки: у него по 10—15 вызовов в день, и каждое животное, к которому он приезжает, болеет именно чумкой. Чумку можно лечить только старым добрым 44-м раствором; для выздоровления животное должно получать не менее литра этого замечательного раствора в день.
Неделю старик ежедневно капал Крысе 400 миллилитров внутривенно, а оставшиеся полтора флакона я вводил подкожно ей под холку.
Несмотря на старый добрый раствор, Крысе с каждым днем становилось всё хуже. Она перестала пить, и ослабела до того, что на улицу приходилось выносить её на руках. Ещё у неё сильно раздулся живот, и началось что-то явно нехорошее по сучьей части, хотя до течки было далеко. Старик, с которым я поделился наблюдением, сказал, что видит это, но сначала надо вылечить чумку, и только потом заниматься внутриполостными проблемами. Однако уходя, посоветовал сделать Крысе на ночь один укол, чтоб начать решать эти внутриполостные проблемы.
