Уже с порога мне стало ясно: насчёт интрижки я не ошибся. В квартире, говоря по-писательски, царил волнующий полумрак, который подчёркивали живописно расставленные там и тут свечные огарки, а на кухонном столе стояли заиндевевшие после морозилки пол-литра «Сибирской», домашние соленья с маринадами, две рюмки и два прибора.
Одежда хозяйки подтверждала мою догадку. Яркие лосины обтягивали точёные икры, крутые бёдра и плоский живот сохранившей отличную форму лыжницы-перворазрядницы. А полупрозрачная белая рубашка позволяла во всех подробностях рассмотреть не стеснённую бельём грудь, которая для перехода на уровень КМС2 стала, пожалуй, великовата, но вот для того, чего Арина хотела пять лет назад… С такими мыслями я взглянул, наконец, на лицо Арины, и мне стало неловко. В её взгляде не было ничего ни про секс с симпатичным любовником, который намного моложе мужа, ни про самоутверждение, ни про месть за несостоявшийся в юности роман. Глаза Арины повторяли одну очень простую фразу: «Дурак, я же до сих пор в тебя влюблена».
Странно как получается, подумал я, чтобы не задохнуться от нахлынувшего вдруг восторга. Почему в девятнадцать меня эта её влюблённость раздражала? И почему сейчас я уже готов не только в неё влюбиться, но и отбить у писателя? Не могла ли такая перемена случиться со мной из-за её нового статуса? Или всё по-настоящему, причина исключительно в том, что Арина похорошела и повзрослела?
За стол я сел с намерением не спеша насладиться внезапным подарком судьбы, которая вместо тешащего самолюбие секса с телезвездой (и по совместительству — женой писателя) решила порадовать меня самой настоящей влюблённостью, не случавшейся со мной страшно вспомнить сколько. Водка позволила притормозить события, и какое-то время мы провели в очень приятном режиме. Мы играли в невинный разговор давно не видевшихся старых знакомых, хотя прекрасно знали, о чём каждый из нас сейчас думает и что чувствует по отношению к собеседнику. Этот главный разговор мы сначала вели одними глазами, однако очень скоро Арина оказалась у меня на коленях, и принялась медленно, со вкусом, целовать меня в губы, попутно расстёгивая пуговицы на своей рубашке.
Я нёс полураздетую девушку в комнату, отмечая, какая горячая у неё спина и насколько прохладнее её восхитительная грудь с крупными мурашками вокруг затвердевших сосков. По дороге я с тревогой прислушивался к своему организму, чтоб понять, насколько он готов соответствовать. Ведь одно дело — снисходительный секс с навязчивой поклонницей, и совсем другое — секс при обоюдной и острой влюблённости. Мало ли какой фортель нервная система может выкинуть при таком-то стрессе, пусть и сугубо положительном… Организм ответил на мой запрос так, что я завибрировал от радостного предвкушения и ускорил шаг. В этот момент Арина вдруг соскользнула на пол и начала отдаляться от меня, с оправдательной интонацией бормоча что-то на ходу.
