— Это не справедливо.
— Просто все мы в жизни ошибки совершаем, — задумчиво произнес Гончаров. — В какой-то момент ошибок становится слишком много. Исправлять их уже трудно. Лучше дать шанс молодости.
Список ошибок, подумал Гончаров, бесконечен. И все предстают перед глазами. Маленькие, усохшие старушки. Это святые. На столе патологоанатома они предстают почти бесплотными, словно стесняются, что причинили ненужные хлопоты. Всю свою былую плоть отдают детям, внукам. Умирают в тишине, ночью, незаметно, чтобы не беспокоить, не испугать. Словно из пустого дома, уходит жизнь беззвучно и скромно. Плоти нет, лишь последние такты часов — сердца. Все прочие — грешники. Следы разрухи и распада, гниение при жизни, полной порока. Переродившиеся, забитые мертвой соединительной тканью органы. Энциклопедия пустой страсти: алкоголь, переедание, табак — и так далее. Здесь все — ничто. Деньги, власть, сладострастие — все к распаду. Спадают одежды, прикрывающие ничтожное тело — и все тайное становится явным. А справедливость? За что страдания? Многолетнее угасание от паралича, распада личности. Смерть порой так же жестока и бессмысленна, как выдуманный человеком бог, всемогущий только бесконечно созерцать мученья сломанной машинки жизни, которая не может ни жить, ни умереть. Конец жизни определен так же жестко, как и ее начало. Надо лишь только не мешать: ни жизни, ни смерти.
Почему люди умирают…
В сентябре Шнурок перебрался к Гончарову. Никита исправно утром и вечером выходил с собакой во двор, обходил все закоулки, вдыхал влажный осенний воздух, который даже в городе все больше насыщался ароматами увяданья. Через несколько дней Гончаров обнаружил, что уже не может без этих прогулок. Каждый раз улица встречала чем-то новым, то солнце ранним утром высветит золотом остекленную высотку в проеме между домов, или туман наполнит прохладной дымкой еще не проснувшуюся улицу. А по вечерам, бывает, пройдет легкий дождь, заблестят на асфальте лужи, потемнеет земля на газонах.
Почти всегда на вечерние прогулки приходила Света. Пожалуй, она не уступала собаке в радости и восторгах от их встреч.
В один из вечеров конца сентября Света не появилась в обычное время. Гончаров решил, что она запаздывает и часто глядел в ту сторону двора, откуда обычно подходила Света. Ему показалось, что и собака тоже часто и насторожив уши глядит в ту же сторону.
— Наверное, не придет, — сказал Гончаров, и ему показалось, что собака поняла его и поэтому оглянулась.
