— Да, — промычал он в трубку. — Ты в самом деле не можешь иначе?
— Не могу, — Женя едва лепетала.
— Ну, знаешь… ты не отчаивайся особенно. — Петя не понимал, как её утешить. — Может, образуется.
— Петя, — выдохнула она. — Ты… меня любишь?
— Конечно, всегда, — соврал Петя, и ему стало стыдно, а сказать правду не мог. Неожиданно добавил: — Но, ты знаешь, я тут полюбил одну женщину, так получилось. — Эти слова прозвучали для него странно и необычно, словно он открыл в себе нечто непонятное.
— Я боялась этого, — голос её прозвучал безнадёжно. — А она тебя любит?
— По-моему, нет.
— Ты очень мучаешься?
— Да. — Петя ощутил, как спала с души тяжесть, едва он пожаловался.
— Я понимаю тебя.
В воскресение дверь открыла Нарусина. Вера смутилась, может, потому и не прогнала сразу, а неуверенным движением руки пригласила войти. Петя остановился в прихожей, не знал, что сказать, увидел, как её лицо нахмурилось.
— А я вчера не застал вас, Вера, — сказал он.
— Не надо вам ходить. — Нарусина отвернулась.
— Я на выставке был, решил зайти. — Он запнулся: Там гравюра японская. Ваш портрет нашёл.
Брови её легко вспорхнули, она снова смотрели на него, и у Петя сладко замерло сердце. Он снова видел яркие лепестки губ, полные щеки, молочно-нежные, чуть розоватые, как спелый персик, чёрные изящные ресницы и глаза, тёмные, с тихим влажным блеском. «Нет, совсем не похожа, — подумал Петя, — лучше гораздо. Ничего в ней от японок».
В прихожую вошла Облиза, её длинная морда повисла возле колена хозяйки, коснулась ухом ноги.
— Иди к себе, Лиза. — Вера повела ногой, подталкивая собаку. — Ладно, — решила она, — раз уж пришли, чаем напою.
— А ваши предки откуда родом? — спросил Петя, когда Нарусина вернулась в комнату с чайником.
— Из Саранска, дед и бабка оттуда по отцовской линии.
— А японцев у вас в роду не было?
Вера засмеялась:
— Это в связи с выставкой? Нет, по крайней мере, мне неизвестно.
— Может, ошибаюсь, наверное. — Петя говорил немного волнуясь, словно хотел сказать главное и никак не решался. — Мерещатся мне в вашем лице какие-то восточные черты, азиатские.
— Ну что ж, азиатов, может, и намешено, где-то в тёмном прошлом.
— Ваше лицо перед глазами всё время.
— Лицо? — медленно проговорила Вера, потом встала, открыла ящик письменного стола, достала фотографию в рамке и поставила на стол, а сама села рядом, приблизив лицо к фотографии: — Похожи?
Сходство было полное: то же совершенство, на которое иногда способна природа, только глаза смотрят жестко и губы сложены чувственно, немного грубо.
